то пока что необъяснимое нечто, что составляет очарование истории, – не впечатляющее величие событий, но некую пребывающую за ними истину. Может быть, это будет только след, оставленный истиной, ее отблеск, ее отражение? Попытаюсь уловить мыслью и, естественно, словом ее красоту только для того, чтобы отказаться от этой красоты. Попытаюсь приблизиться к истине. Попытаюсь. А потому я отказываюсь от привычного богатства греческого языка и обращаюсь к непривычности еще не настоявшегося нашего языка.
Уверен, что положение дел в Вифинии для твоей армии складывается удачно40. Впрочем, поостерегусь гневить богов своей поспешностью, а потому с нетерпением жду твоего письма.
Письмо III
(Кампанские розы)
Lucius Lucio salutem
В эту пору, когда яростная скачка Гелиосовых коней переходит уже в размеренный бег, а краски плодов в садах становятся насыщенными до предела, Капуя захватывает отовсюду, словно море, неодолимостью двух своих ароматов одновременно – винного брожения и будоражащих благовоний розового масла.
Вся Кампания вдоль Аппиевой дороги утопает в виноградниках: до реки Вултурна это – Фалернская равнина, разлившая свою приятную терпкость по всем берегам Внутреннего моря41. Странно только, что вино, которое делают в окрестностях самой Капуи, значительно уступает по вкусу собственно фалернскому42. И вино с находящихся неподалеку Флегрейских полей, несмотря на исключительное плодородие пепла гигантомахии43, тоже уступает фалернскому. Впрочем, я предпочитаю фунданское.
Воздух здесь такой изощренный, что кажется, будто все кампанские вина, и молодые и старые, отдают густым настоем розового масла. Большинство его видов изготовляют из роз так называемого «второго цветения»: именно сейчас их пора44. Представляю, какое восхитительное, воистину благоухающее зрелище представляет собой Кампания весной и в начале лета – в пору «первого цветения». Тогда все здесь покрыто розами, большинство которых не превращают в масло, но наслаждаются их видом, запахом, осязанием сочных и упругих лепестков, прикрытых тончайшими мягкими ворсинками. Тогда это должно быть не облагороженное временем благоухание парфюмерных изощрений, но благоухание естественной свежести. А сейчас, в дни Великих игр45 уже бьют бурлящим ключом ароматы розового масла, которое готовят на Сепласии46.
Я попробовал знаменитого здешнего кавлинского вина, которым восхищается Полибий, упоминая его со странным названием ἀναδενδρίτης47. Вкусов Полибия я не разделяю (во всяком случае, в отношении вин): ощущение такое, что не только в калатийское, но и в каленское, в статанское, в суррентское (весьма неплохое) и даже в фалернское влиты женские духи (по флакону на амфору). Вина эти будоражат, вскидывают, но их благоухание утомляет сразу же. Предпочитаю глубокую
Речь идет о первом этапе событий т. н. Третьей Митридатовой войны. Начало войны приходится на весну 73 года до н. э. Встречающая иногда датировка начала этой войны второй половиной 74 года до н. э. противоречит тому обстоятельству, что в ноябре 74 года Луций Лукулл находился в Риме в связи с нашумевшим делом Гая Юния (см.
Ср.
Знаменитая площадь в Капуе, бывшая крупнейшим рынком (и местом производства) благовоний. Отсюда название парфюмеров
Ср.
