так что в итоге именно имперская Германия стала носительницей идеи по реализации плана «Миттель-Европы». В окружении канцлера большое внимание уделялось созданию единой таможенной политики Германии, Австро-Венгрии, Италии и Франции. Эта политикапреследовалацельпереориентацииторгово-экономических отношений четырех стран на взаимное сотрудничество.
Если поначалу интересы великих держав в Центральной Европе регулировались международными договорами, гарантировавшими стабильность и равновесие в регионе, то позже такая функция перешла к Австро-Венгрии, а затем все больше – к окрепшей Германии. Немецкие экономисты с конца 70-х годов XIX в. от идеи протекционистской таможенной политики эволюционизировали к глобальной геополитической концепции «Миттель-Европы», в основу которой легла идея тесного экономического сотрудничества всех государств региона. Они считали, что если Германии не удастся объединить центральноевропейское пространство под своей эгидой, то в мире со временем утвердится господство трех империй – Великобритании, США и России. Австро-Венгрия, которой эта идея в случае реализации обещала прекращение конкурентной борьбы с Германией и определенную изоляцию России на Балканах в политической и экономической сферах, сочла возможным пойти на такую интеграцию с немцами.
Мирные условия, экономический и культурный подъем 70–90-х годов XIX в. способствовали укреплению регионального сознания центральноевропейцев, однако последующее ослабление Австро-Венгрии, раздираемой межнациональными противоречиями, вскоре привело к усилению германского влияния во всем регионе. Начались известные потрясения, в итоге вылившиеся в две мировые войны. Уже с началом Первой мировой войны в планах Германии произошли качественные сдвиги от чисто экономических устремлений к великогерманским идеям создания «Великой Центральной Европы»7. Впрочем, их реализация также имела экономический аспект, предполагая образование единого экономического пространства, к ядру которого предполагалось постепенно привлечь (наряду с Австро-Венгрией) также Голландию и Швейцарию, четыре скандинавских государства (в том числе Финляндию), а также Италию, Румынию и Болгарию.
Логическим дополнением, а точнее своеобразной альтернативой «миттель-европейскому» плану, в конце 1920-х годов стала идея «пан-Европы»8. Она предполагала не немецкую, а французскую гегемонию на континенте. Однако Германия снова включилась в борьбу за регион, обновив центральноевропейскую идею, что по сути означало установление экономического господства над должниками – малыми государствами региона, оказавшимися без должных рынков сбыта аграрной продукции. Это и дало Германии возможность вовлечь их в свою сферу.
На рубеже 1920–1930-х годов появилось немало других, созданных французской и английской дипломатией планов, нацеленных на установление экономического сотрудничества отдельных стран в Дунайском бассейне (план чехословацкого политика
Ibid. 84. old.
