Те, кто нападает, не хотели, чтобы в них стреляли. Они вообще не хотели никакого шума, они рассчитывали все сделать быстро и тихо.
– И что же, ты выполнил их просьбу? – спросил Мансур.
– Да, – сказал охранник. – Я выполнил… Я убедил других охранников, чтобы они не стреляли. Сказал, что нас мало, а тех, кто нападает, – много. Поэтому если мы станем стрелять, то все погибнем. Лучше убежать. Погибать никто не хотел, и все убежали. Кроме меня и еще одного. Нас ударили по голове, но не слишком сильно. Мы сделали вид, что потеряли сознание. Такой был уговор.
– Понятно, – сказал Мансур и спросил: – Зачем ты это сделал?
Охранник долго молчал, было видно, что ему очень не хочется отвечать на этот вопрос. От ответа зависело многое – может быть, даже его жизнь.
– Они пообещали мне заплатить, – ответил наконец охранник.
– И что же – заплатили?
– Половину, – ответил охранник. – Другую половину обещали заплатить потом…
– Понятно, – произнес Мансур.
Он прикрыл глаза и умолк. Молчал он довольно-таки долго. Он сидел напротив полицейского-предателя, и казалось, что он улыбается загадочной и страшной улыбкой. С этой улыбкой и с закрытыми глазами он походил на таинственного восточного идола. Идола, от которого немыслимо ожидать пощады и даже – снисхождения.
– Кто они такие? – спросил он наконец, не открывая глаз.
– Я не знаю, – торопливо ответил охранник. – Я и вправду этого не знаю! Они мне ничего не говорили… Они лишь пообещали мне деньги. Много денег! А я бедный человек. У меня большая семья, а мой дом разрушен.
– И это все?
– Да, все, – сказал охранник. – Хотя… Еще они сказали, что сражаются за Ливан. За светлое будущее страны. Такое будущее, в котором никогда не будет войн и все будут жить мирно и богато.
– Ты мог бы их узнать?
– Нет, – ответил охранник. – Они приходили ко мне ночью, и их лица были закрыты. На посольство они также нападали с закрытыми лицами…
– Да, – произнес Мансур отстраненным голосом: казалось, что он разговаривает сам с собой. – С закрытыми лицами…
– Что со мной будет? – спросил охранник испуганным и заискивающим голосом. – Я, конечно, понимаю… я не должен был так делать, но… я готов искупить свою вину. Помочь их поймать… тех, которые… Вы только скажите, что мне надо делать, и я сделаю все, что вы прикажете! Я не обману!
Но Мансур ничего не ответил. Он лишь подал молчаливый знак, и охранника увели.
А Мансуру нужно было осмотреть машину и попытаться найти хоть какие-то следы, которые могли бы привести к похитителям.
…Осмотр машины и прилегающей местности ничего, по сути, не дал. Никаких видимых следов, никаких второпях брошенных предметов Мансур с подчиненными не обнаружили. Свидетелей нападения установить также не удалось. Конечно, свидетели были, потому что нападение произошло в городе, а в городе множество людей. Однако это была
