внимательнее… мам. Мам, стой – не три больше глаза! – сердито добавила я.
Я попыталась удержать ее руку, но встретила довольно серьезное сопротивление. Не уверена сколько именно длилось это беззвучное противостояние, но когда мама поняла, что я больше не дам ей чесать глаза, ее рука внезапно остановилась. Из-за сухой ладони в узкой полоске света утреннего солнца, которое едва успело пробиться в зазор между дверью и дверным косяком, показались два раскрасневшихся глаза. В них полыхала ярость. Мама моргнула и мои веки автоматически повторили за ней движение вниз. Однако когда веки поднялись обратно, глаза мамы вновь были спокойными… только белки были покрыты узкими длинными красными пятнами. Она уже опустила руку и вернулась к нарезке мяса.
– Ты… ты как, мам? Давай я какие-нибудь глазные капли из аптечки принесу, – спросила я и встала.
– Не надо дочка! Честно, все в порядке. Лучше помоги мне с мясом, а то мне одной не успеть. Ну давай садись. Не то сейчас уже все проснутся, а у нас с тобой ничего не готово, – попросила мама и улыбнулась.
Я медленно опустилась на стул и внимательно посмотрела на маму. Она вновь улыбнулась мне в ответ и я попыталась вернуться к нарезке мяса. Может мне просто показался тот огонек ярости, вспыхнувший в ее глазах? Я еще раз украдкой взглянула на маму. Куски мяса на ее доске больше не были идеально ровными. Теперь они очень напоминали рваные ломти на моей тарелке.
Глава 13
Грохот выстрелов привычно «разорвал» мои барабанные перепонки. Кафельные стены принялись активно отбрасывать каждый новый звук друг на друга, унося их эхо в дальний конец коридора. Я и Леха каждый сделали по одному выстрелу и прогнившая плоть на макушках зомби провалилась внутрь черепов. Продолжая вращение, пули прошли сквозь «кисель» мозгов, затылочные кости и окрасили стены лестничной клетки черно-серыми брызгами.
– Вперед! – скомандовал я.
Писк в ушах заглушал мой голос, поэтому я подкрепил команду жестом. Мы спустились на пролет ниже и убедились, что поверженные нами зомби утратили те последние признаки жизни, что пробудила в них неизвестная сила.
– О, Боже мой… – тихо воскликнул профессор, когда переступал через трупы.
На пару секунд я обернулся, ровно настолько, чтобы увидеть, как Георгий Степанович скривился от омерзения. Доктор наук съежился и прижал сумку к груди. Панов перешагнул трупы, задирая колени, казалось, до самого подбородка. Сейчас светило российской медицины походил на гигантского колченогого богомола. Я снова обратил свой взор вперед и усмехнулся пришедшей в голову ассоциации. Однако позитивный настрой улетучился, в следующее мгновение, подобно утреннему туману. В моем сознании надежно запечатлелись застывшие в ужасе глаза. Доктор наук явно находился на грани. Неизвестно какая следующая напасть заставит его впасть в панику и бросится без оглядки, подвергнув себя опасности. Нужно его срочно приободрить.
– Отлично
