Рад, что застал вас одну…
Загряжская. Племянницы в сборах, а я тут скучаю.
Жуковский. Хочу через вас передать кое-какие бумаги Наталье Николаевне.
Загряжская. Она сейчас выйдет, и вы сделаете это без третьих рук.
Жуковский. Не хочу испытывать судьбу и боюсь посторонних, которым знать об этих бумагах не надо. Речь идет о письмах супругов. Я уже получил внушение от императора и не хочу раздражать его вторично. (Отдает Загряжской три пакета).
Загряжская. И здесь слежка? Но император вам лично поручил разбор бумаг покойного…(Прячет свертки в складках капота).
Жуковский. Нашлись люди, кому я не внушаю доверия, или боящиеся собственной тени.
Загряжская. Кого-то подозреваете?
Жуковский. Да здесь никого не было, кроме графини Юлии Петровны.
Загряжская. С удовольствием бы и Григория, и баб Строгановских по мордам отхлестала, особенно Идальку его!
Жуковский. Вот и работаю теперь под наблюдением Дубельта и присных его.
Загряжская. И вы это терпите?
Жуковский. Хотел отказаться, но подумал, что вмешательство лиц, равнодушных к литературе, может навредить памяти Пушкина в душах новых поколений. Потому и несу свой крест, хотя обидно за Пушкина. Виню себя во всем происшедшем…
Загряжская. В чем же вы виноваты, Василий Андреевич? Это наша семейка отличилась хуже некуда…
Жуковский. Я всю жизнь пытался примирить Пушкина с обстоятельствами и Двором. Не удалось… потому что многого не знал и ошибся, отговорив его ехать в деревню.
Загряжская. Полноте, Василий Андреевич! Никакой вины вашей в этом нет. Ни Николай Павлович, ни Александр Христофорович не думали отпускать Александра из Петербурга. Им было удобней следить за ним здесь.
Жуковский. Может быть. Николай Павлович, вернув Александра из ссылки, связал его пожизненной благодарностью, а приблизив к Двору, опутал дворцовым этикетом. Но Пушкин-то хотел работать – и только…
Загряжская. Петербургская жизнь была ему просто не по средствам. А останься он жив, что бы его ожидало? За дуэль – лишение всех привилегий, а долги привели бы к нищете.
Жуковский. Я не так мрачно смотрю на подобный исход. Ссылка – а я не думаю, что государь пошел бы на большее – вернула бы его к творчеству, и он сумел бы своими произведениями, теми, что уже закончены, и теми, что начаты, – рассчитаться с долгами и вернуться еще более прославленным.
Загряжская. Он говаривал, что слава – яркая заплата на жалком рубище певца.
Жуковский. Увы…
Натали, А з я, Ка т р и н (одновременно). Здравствуйте, Василий Андреевич.
Жуковский.. Здравствуйте, сударыни…
Натали. Василий Андреевич, вы видели лицо моего мужа сразу после смерти… Неправда ли, на нем было безмятежное выражение? Это было выражение счастья, удовлетворенности? Он увидел, что там ему лучше?
Жуковский.
