на меня брат.
– Может кто-нибудь нормально объяснить, что происходит? – потребовала я.
Анаис была слишком напугана, чтобы что-то говорить. А Стефан мог только кричать от негодования.
– Твой любимый дядя Жюльен не тот, за кого себя выдает! Двуличная мразь – вот кто он! Не удивлюсь, если наши родители погибли от его рук…
После последней фразы меня бросило в ужас.
– Стефан, не нужно так, – вмешалась Анаис. Наверное, она увидела, в каком я состоянии, и решила стать для нас оплотом спокойствия.
Когда они немного пришли в себя, то рассказали, что же такого увидели в прошлом.
А увидели они то, что где-то в двадцатых годах прошлого столетия, наш дядя, будучи немного моложе, руководил странным ритуалом по перерождению. В старом подвале, разрисованном фресками на тему путешествий во времени, он заставил группу людей перерезать себе глотки кинжалами для того, чтобы они могли переродиться в будущем. По крайней мере, так он им обещал, что вряд ли было правдой. Этими людьми оказались паладины, охотники на путешественников во времени. Дядя не просто был среди них, он их возглавлял.
Если в 1920-х он был лишь немного моложе теперешней версии, то он либо тоже путешественник во времени, либо бессмертный. В бессмертие я не верила. Оставался только первый вариант. К тому же было логично, что брат отца тоже может обладать геном.
Тогда зачем путешественнику во времени руководить людьми, которые их убивают?
В этом было мало понятного.
Паладины истребляли нас. Они верили, что избавляют мир от скверны и были не просто каким-то сообществом людей с одинаковыми целями. Это был чуть ли не религиозный культ, существовавший на протяжении веков. И почему этим культом руководил дядя? Если он был путешественником и вдруг решил убить паладинов, то почему позволил им убивать других путешественников столько столетий? Почему не уничтожил их еще в Средневековье?
Да и к тому же как он смог втереться к ним в доверие, стать лидером и внушить мысли о самоубийстве? Его бы сразу прирезали.
Все это было очень странно.
Как бы там ни было, я поняла, что мы мало знали о человеке, с которым два года прожили под одной крышей.
Пока мы обсуждали паладинов, дядя пришел в комнату. Рядом с ним мы ощутили себя мелкими зверьками, которых загнал в угол крупный хищник.
Теперь дядя Жюльен казался мне чужим, незнакомым и пугающим человеком.
Стефан вышел немного вперед, чтобы загородить меня. Он всегда меня защищал, ведь после смерти родителей, у нас, кроме друг друга, никого больше не было.
Жюльен мигом понял, что тут что-то нечисто.
Я так испугалась, что сразу начала его обвинять.
– Все это время ты нас обманывал! – выпалила я.
Наверное, не стоило этого делать. Но в глубине души я еще надеялась, что возникла какая-то ошибка, что дядя как-то опровергнет это или как-то оправдается.
Однако Жюльен
