молодой женой, начинающей, а потом твердой хозяйкой, и, наконец, заботливой матерью и бабушкой своим внукам. Могло казаться странным, что здесь за ней твердо закрепилось необычное имя – Кока. Оно было по-своему простое и жесткое, требовательное и доброжелательное. Никто в доме точно не мог сказать, откуда оно родилось. Хотя это имя могло происходить из просторечья потому, что она часто сама крестила детей своих сыновей. Но прислуга, особенно кто, постарше помнила, что так называл ее молодой хозяин, и, не понимая его смысла, по-своему воспринимала это имя, как начало двух слогов на букву «к» в общепринятом мнении
« Константиновна знает, как надо». И это было похоже на правду, если бы не сама Мария Константиновна, которая помнила, как ее любимый муж в медовый месяц однажды назвал ее по-французски «Coca», что означает наркотическое, одурманивающее растение. Он никогда в жизни не курил и если выпивал, то очень мало и редко. Об употреблении наркотиков тогда знали лишь из романов и восточных сказок. Ей это понравилось потому, это было очень романтично. Как сказали бы современные молодые люди, это было «клево».
И когда внучка обратилась с простым и естественным вопросом:
– Почему тебя так странно и необычно зовут – Кока? Никого так не зовут, только тебя. Бабушка, это какое-то детское имя.
Она нежно и задумчиво промолчала и прижала ее к себе. Сладкий запах бабушкиного платья был единственным ответом, и необычное имя навсегда осталось загадкой для маленькой Нади.
Не принято было тогда раскрывать душу даже близким. Хоть и хотелось поделиться именно с ней, но слишком мала.
Только в этой хрупкой маленькой дочери своего младшего сына она чувствовала родственную, похожую на свою душу.
Накануне окончания Великого поста Кока посетила своего духовника, отца Серафима. Провожая ее после исповеди, он напутственно пожелал ей здоровья и сил:
– Мне понятны мысли твои, дочь моя. И грехи все наши от слабости, но на все Воля Божья.
– Так – оно так, отец Серафим, но как неспокойно все вокруг и болит душа в первую очередь за детей, не окрепли духом еще, рановато ушел отец.
– Кабы знать, когда укрепляется дух то в человеке и где он является: у оного он сызмальства, другому суждено его познать после трудного пути и испытаний. Сколько было твоему мужу, когда он стал хозяином? А ведь Валентину сейчас уж почти тридцать девять. Дела твои праведны, мужчинам самостоятельность – первая необходимость для обретения духа.
– Как изменчива и стремительна жизнь. Кажется, с каждым годом должны мы быть лучше,… добрей и милостивей. А все сложней и сложней жить… Непонимание кругом. Давеча в сиротском доме видела одного мальчика-еврея ну прямо херувим, красив до божества. Нашелся какой-то дальний родственник и местная община противится принятию мальчика в православие. И прямо такой раздор, и возмущение на лицах даже священного брата вашего.
– Для Руси, матушка,
