Но в этот раз, вот увидишь, я буду права! А нотариуса опознал настоящий наследник!
– Мне казалось, что мы в Шатур собирались идти, а не по телефону болтать! – громко крикнула вырвавшаяся вперёд Квасёна, прервав содержательный диалог журналиста с осведомителем.
– Скинь мне всю информацию, какую сможешь достать, – взглянув на рыжую красотку, сказал Юрка своей агентессе. – Записку – тоже! И это…я твой должник.
Послышался звук пришедшего сообщения, и сталкеры отправились в путь.
– Ну что? – весело обратился к Александре Юрка, бодро вышагивая рядом. – Не удивлюсь, если на всех столбах по Москве и её пригородам уже расклеены объявления в стиле: «Ахтунг»! Ахтунг! Разыскивается грозная убийца нотариусов, наследодательниц и собственного времени, похитительница трупов и мужских сердец», и дальше – твои опознавательные фотки в фас, профыль…
Он сделал «рамку» из указательного и большого пальцев рук на манер режиссёров прошлого и навёл её на обрамлённое растрёпанными фиолетовыми волосами лицо Александры.
– Лучше покажи, что она прислала! – сказала та и, улучив момент, выхватила из кармана своего приятеля телефон.
– Ксаха! – воскликнул Юрий, но Александра уже лихорадочно просматривала сообщения.
Первое из них представляло собой фотографию записки, лежавшей рядом с конвертом, на котором значилось её имя и адрес. Содержание записки скорее ещё больше запутывало дело, чем проясняло сложившуюся ситуацию. Сначала крупными буквами значилось вот что:
«В деле открылись новые обстоятельства, идущие вразрез с буквой закона. Бойся алой эфы, льющей в реку агатовый гром».
Дальше была приписка мелкими буковками, похожими на букашек:
«И ещё надобно помнить, что
1. Русский Витязь прямо не ходит.
2. Вы это вовсе не вы.
3. Поцелуй пользителен для…»
На этом записка обрывалась. Бросалось в глаза и то, что все слова в ней (ну, может быть, кроме слова «буквой») нотариус нацарапал как курица лапой. Может, не он автор записки? Или, возможно, Павсикакий Рубентьевич Юст очень торопился и был чем-то напуган – руки дрожали, что и дало такой эффект.
– Крайне ценная информация! Он у тебя чокнутый шутник или вещества какие-то нехорошие употреблял? – рассмеялся Юрий, тоже прочитавший записку.
– А вдруг это какая-то тайнопись? – предположила Александра. – Вероятно, за ним следили, и он в последний момент написал это. Не зря же его нашли в таком состоянии! Может быть, он не мог изложить всё прямо, зная, что его враги могут прочесть записку и уничтожить, если бы в ней было что-то компрометирующее их.
– Я и забыл, что ты у нас агент разведки и твоё настоящее имя: фройляйн Штирлиц! Помнится, в кино «Семнадцать мгновений весны» все шифровки начинались со слов: «Юстас – Алексу»! Прямо твой случай! – продолжал насмехаться Юрка. – А я думаю, что это ты в такую глушь забраться решила?
