Оценил про себя Дубельт, пытаясь понять, насколько вообще возможно попасть в летающую цель. Да, монгольфьеры очень большие, почти не двигаются, но в то же время… Он видел ракеты Константинова в деле, их точность оставляла желать лучшего. И прием Щербачева, когда его ракетчики стреляли по прямой, тут не сработает. Слишком далеко – оставалось лишь делать пуски по баллистической траектории, а это в разы увеличивало эллипс рассеивания.
Как вариант, бить залпами, но надолго ли хватит ракет? И опять же без гарантии результата.
Еще один выстрел. Дубельт даже со своего места видел, что и эта ракета летит мимо цели. Вот только, как оказалось, ей совсем было не обязательно попадать. Взрыв произошел в паре метров от монгольфьера французов. Ударная волна тут же перепутала веревки и затушила пламя горелки, а осколки посекли купол. Еще недавно казавшаяся неуязвимой махина начала быстро снижаться.
А группы ракетчиков бежали дальше, готовясь поражать все новых и новых наблюдателей врага.
– Так тебе! – я изобразил удар, чуть не свалившись со своего ложа на «Ласточке».
Получилось! Мы тренировали подобную стрельбу только на полигоне, но ребята не подвели. А артиллеристы и вовсе выше всяких похвал. Посчитали расстояние до шаров, подкрутили дистанционную трубку, чтобы ракета взорвалась как можно ближе к цели. И математика сработала. Ведь если мы правильно выбрали расстояние, правильно учли время от запуска до взрыва, то всего-то и оставалось, чтобы ракета пролетела не слишком далеко от шара.
Я, конечно, упрощаю. Во второй монгольфьер попали только с четвертого раза, и это коваными ракетами, которые почти не отклонялись в полете. Но мы прореживали ряды врага! Не знаю, где они умудрились добыть столько допотопных шаров, это не имело никакого значения. Мы выкосим их все!
Первая команда ракетчиков двигалась вдоль укреплений в сторону моря. К ним присоединился капитан-лейтенант Руднев, который опять не усидел на месте и решил, что здесь будет полезнее. Впрочем, правильно! Французы уже засуетились, хотят оттянуть шары подальше, а Иван Григорьевич в случае чего на месте еще раз пересчитает дистанцию и подкрутит трубки. Я мысленно пожелал им удачи, а потом пришлось сосредоточиться на бое.
Враг не собирался сдаваться. Тысячи ядер летели в сторону города. Килограммы складывались в тонны, выбивая опять же тонны земли и камня из наших укрытий. Пушки, стреляющие с закрытых позиций, пока не пострадали, но вот остальным приходилось туго. Враг выбивал прислугу, повреждал сами орудия, а вдали уже строились полки, чтобы, как только наша артиллерия хотя бы частично замолчит, ударить по городу.
Очень хотелось запаниковать, но нельзя!
– Тридцать седьмой квадрат! – просигналил я вниз следующую позицию.
Пушкари штабс-капитана Григорьева не делали ничего особенного. Таскали ядра, грузили в стволы, наводились и стреляли. Монотонная работа, которая выбила уже три вражеских пушки.
