на часы, и быстро теряли интерес к общению. Не помогали ни достаточно смелые, в рамках приличия, конечно, анекдоты, ни попытки прижаться всем телом к той или иной партнёрше во время медленного танца.
Если говорить честно, я не считал ситуацию трагичной, ведь и моё так называемое либидо обитало, видимо, в ареале средне-спокойных эмоций, и почти не напоминало о своём существовании. Ну а потом, ведь иногда что-то, в смысле отношений с противоположным полом, всё-таки «перепадало» и мне.
В общем, шёл я по жизни, не заморачиваясь особо, как говорится, обозначенными проблемами. Но добравшись незаметно до двадцати семи лет, вдруг озаботился вопросом продолжения рода.
Озаботился, и посватался, с помощью родителей, к дочери папиного фронтового друга Сардиона Мироновича, Нинелле.
Была эта самая Нинелла Сардионовна школьной учительницей начальных классов, безликой, слегка перезрелой девушкой двадцати девяти лет, строгих правил, не то, чтобы совсем уж «синий чулок», но нечто в этом роде.
Где умудрялась она брать одежду для своего гардероба, было загадкой, но внешне напоминала Нинелла персонажей, сошедших со старинных фото или дагерротипов начала двадцатого века. Длинные, до пят юбки, блузки под горло, украшенные рюшами, огромные броши-камеи, и, классика жанра, круглые очки в металлической чёрной оправе.
Первой брачной ночи, в том смысле, в котором она подразумевается, у нас не было, ведь именно этой ночью состоялась длительная, обстоятельная лекция, причём лектором, то бишь учителем, пришлось быть мне, молодой же жене предстояло выступить в непривычной, давно забытой роли ученицы.
Смысл лекции был достаточно прост: необходимо было убедить новоиспечённую супругу, что семья без детей – не семья, а детей, на самом деле, ни в капусте, ни в других овощах и фруктах не находят, да и аисты их не приносят. И что есть единственный, проверенный веками способ, который предполагает…
Под утро пришлось констатировать, что, как в официальных сводках тех времён, «переговоры прошли в напряжённой, но доброжелательной обстановке! Стороны решили их продолжить, взяв тайм-аут для консультаций»!
Консультантом «той стороны» выступила, очевидно, тёща, человек разумный, так что проблема уже на третий день, а, вернее, в третью ночь, была решена.
Либидо супруги оказалось примерно того же формата, что и моё, в смысле эмоций, поэтому к процессу продолжения рода я допускался, в среднем, раз в неделю. Если же пытался перебраться в кровать жены раньше, вне графика, то получал уверенный отказ, подкреплённый фразой: «Какой же Вы, однако, ненасытный, сударь»! (Почему на Вы? И откуда слово – сударь)?
Не знаю причины, возможно график наших супружеских отношений оказался слишком скудным, недостаточным для достижения цели, а может, что-то ещё мешало, но время шло, а наследники на свет так и не появлялись.
Так и плыли мы в том русле семейных отношений, который реально сложился.
Нинелла всё по дому успевала, была чистюлей, прекрасно готовила,
