она тебя ищет! Не отстаёт, везде за мной ходит… В кафе, в магаз, она не отстаёт. В этой своей толстовке с пентаграммой, как смерть с косой! А ещё смотрит так, что от меня люди шарахаются. Говорит, пока твой адрес не дам, не избавлюсь.
– Молчи, – с трудом отдирая себя от дивана, ухмыльнулся я. Потихоньку начиная приходить в себя, поддел друга: – Ты же хотел с кем-нибудь встречаться. Вот тебе шанс!
– Не, – на полном серьёзе ответил Вадим. – Она какая-то… Крипово!
– Верно, не по зубам тебе, – вздохнул я и пошлёпал по полу к маленькому холодильнику. Достал бутылку воды, откупорив, осушил половину и, избавившись от хрипоты, спросил: – И что ты от меня хочешь? Благословения? Или разрешения? Ни того ни другого не жди. Я предупреждал, чтобы ты никому не говорил, где я остановился.
– Бро… – обречённо вздохнул он.
Последующее молчание было зловещим. Я со стуком отставил бутылку и спросил:
– Что?
– Сорян, – виновато протянул он, и в этот момент раздался требовательный стук в дверь.
Я выругался и, не слушая его сбивчивых извинений, отключился. Воздел глаза к небу, но на потолке не было написано, как избавиться от одной наглой москвички. Недотрога продолжала барабанить в дверь, не переставая. Я глянул на часы – на отдых оставалось два часа. Если потрачу их на то, чтобы выпроводить настырную девицу, ночью буду не в форме. А этого нельзя допустить.
Я вернулся к дивану и улёгся, накрыв голову подушкой так, чтобы не слышать шума. Мне было не до выяснения отношений с этой пустышкой. Обиделась, что я испортил дорогую вещь? Так первая начала. Мне приходится ездить с козлом на баке, все знакомые от смеха плачут. Пусть хоть костяшки себе в кровь сдерёт! А я спать…
Проснулся от будильника. Похоже, тот уже давно пиликал. Глянув на время, чертыхнулся и, подорвавшись с дивана, схватил джинсы. Прыгая, спешно натянул их, потом футболку. Схватил косуху и выскочил из вагончика. Захлопнул дверь и, запирая её, вдруг увидел девушку.
Недотрога, подложив под попу картонку, сидела на верхней ступеньке железного крыльца. Прислонившись к косяку, девушка прижимала к груди рюкзачок и, приоткрыв губы, сладко посапывала. Сегодня на москвичке, зачем-то приехавшей покорять глубинку, были яркие гетры, кожаные шорты и огромный свитер, в котором она смотрелась миниатюрной куклой.
Я наклонился и осторожно отвёл волосы, освобождая её лоб. От ушиба почти не осталось следа, так чего ей от меня надо? Неужели так сильно жаждет извинений, что готова сторожить у моей двери, будто собачонка?
– Глупышка, – цыкнул я и бегом направился к спрятанному в кустах мотоциклу.
Надев дедовский шлем, завёл «рогатый» байк и понёсся в ночь. Опозданий Клоун не любит, а я уже задерживался минимум на полчаса. Наверняка лишит части обещанной суммы. Надежда оставалась лишь на чаевые. Придётся постараться, и всё из-за этой упрямицы.
Уже подъезжая к клубу, я ощутил приближение беды. У входа не толпился народ, как было почти каждую ночь, и Диман с Вано, местные вышибалы, явно скучали. Я прошёл внутрь, прислушиваясь к странной тишине. Обычно
