с дедом коршунами вцепились в бабу, открывшую дверь. Дед дубасил костлявыми кулаками, старуха норовила выцарапать глаза. Чернобровая отбивалась молча, лишь изредка натужно сопя.
– Ну буде-буде, – разнял драчунов Рух, вдоволь насладившись моментом. С девахи сорвали сарафан, открыв небольшую вздернутую грудь с набухшим соском. Ну вот, уже не зря пришел, какое-никакое, а развлечение. Свет в горницу проникал из двери и крохотного волокового оконца под потолком. В лучах кружились пылинки, у стены горбом дыбилась русская печь, полати и лежанки устилали ворохи вышитых одеял. В красном углу попыхивала лампадка, пахло хлебом, детской мочой и луковой шелухой. К дальней стене прижалась еще одна баба, тощая, противная, остроносая. Лукерья пыталась успокоить верещащего младенчика с исполосованной в кровь задницей и спиной. На полу валялись ивовые пруты. Картина ясная. Рух недобро глянул на виновниц и подобрал гибкую палку. Розга со свистом рассекла воздух. Определение подменыша народными средствами. Дескать, если хлестать нещадно подозрительного ребенка, то настоящая мать – мавка аль дьяволица – не выдержит, примчится на выручку и вернет человеческое дитя. Запороть до смерти – плевое дело. Поверить в такую методу может совсем уж полный дурак. А люди верят, люди обожают верить в самую отборную хреноту – обереги на богатство, вечную любовь, спасение душ. Оттого покоя при жизни не ведают. А большинство и после смерти муку великую пьют…
– Пошли вон, в другой раз не в свое дело полезете – не прощу. – Рух мило улыбнулся бабам, на прощание перетянув чернобровую по аппетитно оттопыренному задку. – Ребеночка дай.
Лукерья с явной неохотой передала сына. Младенчик брыкал тощими кривыми ножками и душераздирающе выл. Никогда детей не любил – орут, пачкаются, тащат всякую гадость в рот. Рух внимательно глянул в заплаканные глазенки. Митяйка утробно сглотнул и заткнулся. Внушению поддается, уже хорошо. С виду обычный ребенок, ни хвоста, ни рогов, руки две, ноги две, пальцев сколько положено, головенка, правда, большевата и вся шишковатая, нос похожий на пятачок, личико плоское и широкое. У девок с такими внешностями успеха не будет.
– Красивый, – соврал Бучила.
– В отца удался, – растаяла Лукерья.
Рух повертел ребеночка, потряс и приложился ухом к животу, ожидая услышать… сам не зная чего. Дите и дите. Показалось матери? Мамки – они такие, чуть младенчик чихнет – кричат: «Караул!» и лекаря требуют. Зеркало нужно, самое верное средство. Отражение не обманешь, в нем все обретает истинное лицо. Одна закавыка – где ж его взять? На всей Новгородчине зеркало не у всякой графини есть, а простому люду вообще неча на свои грязные рожи смотреть. В столицу с заморышем ехать? Бучила скривился, представив, как врывается в дворянские палаты с требованием подать зеркала. Живо на кол усадят, а младенчика бросят на съедение псам. За цену зеркала можно деревеньку со всеми потрохами купить.
Бучила задумчиво поглядел на кадку с водой. Можно там отражение посмотреть, но дело гиблое – водичка обманет. В печке громко лопнул уголек, догорающие дрова занялись синим огнем.
– Веник
