суетиться? Я предложила Планту подождать немного и созвониться, как только узнаем что-нибудь новое. И тут, еще до обеда, приносят почту, а в ней рукопись…
– Вот она! – провозгласила мисс Колтроп. – Вместе с конвертом.
Она торжественно извлекла из объемистой сумки пакет и отдала Дэлглишу. Конверт был обыкновенный, желтовато-коричневый, размером четыре на девять дюймов, на нем был напечатан адрес получателя: «Г-ну Морису Сетону, «Сетон-Хаус», Монксмир, Суффолк». Внутри лежали три листка с неумело отпечатанным текстом через два интервала.
– Он всегда отправлял рукописи на собственное имя, – объяснила мисс Кедж деланно безразличным тоном. – Только это не его рук дело, мистер Дэлглиш. Это сочинил и напечатал не он.
– Откуда подобная уверенность?
Вопрос был излишним. Мало что так плохо поддается подделке, как манера печатать, и девушка столько раз копировала рукописи Мориса Сетона, что легко узнавала его руку.
Мисс Колтроп, не дав ей ответить, выпалила:
– Пожалуй, лучше я зачитаю отрывок!
Пришлось ждать, пока она достанет из сумки огромные очки в стразах, водрузит их себе на нос, поудобнее устроится в кресле. Морис Сетон впервые удостоился чтения своего опуса на публике, мелькнуло в голове у Дэлглиша. Что ж, столь внимательная аудитория пришлась бы ему по нраву, да и актерская манера мисс Колтроп тоже.
В руки Селии попал труд коллеги по перу, и она, не сомневаясь в слушателях, была готова блеснуть:
«Каррутерс отодвинул штору из стекляруса и вошел в ночной клуб. Он немного постоял на пороге, как всегда, красуясь в отлично скроенном смокинге, элегантный, рослый, с некоторым презрением обводя взглядом тесно составленные столы, убогое псевдоиспанское оформление, потрепанных посетителей. Вот оно, логово одной из опаснейших банд Европы! Отталкивающая видимость, ничем не примечательный притон, каких в Сохо сотни, но за всем этим скрывается выдающийся ум, возглавляющий одну из самых опасных преступных группировок Запада. В это трудно поверить? Но ведь и фантастическая авантюра выглядела невероятно. Он присел за ближайший к двери столик, чтобы наблюдать и ждать. Подошедший официант – низкорослый неряшливый киприот – молча принял у него заказ: жареные креветки, зеленый салат, бутылка кьянти. Каррутерс гадал, знают ли они о его приходе, и если да, то скоро ли появятся.
На маленькой сцене в глубине подвала не было ничего, кроме тростниковой ширмы и красного стула. Внезапно свет потускнел, пианист заиграл что-то медленное, сладострастное. Из-за ширмы появилась девушка – красивая блондинка, зрелая, с большой грудью, такая грациозная и дерзкая, что Каррутерс заподозрил, что перед ним русская голубых кровей. Подойдя к стулу развязной походкой, она стала медленно расстегивать “молнию” на своем вечернем платье. Когда оно съехало на пол, оказалось, что на ней нет
