Что с пьяницы возьмешь, грозился ее на чистую воду вывести. Один раз так орал, что я не выдержала, открыла дверь и сказала, что, если он не уймется, я участкового вызову.
– И что, унялся?
– В тот раз унялся.
– Но потом опять приставал?
– Приставал. Вы вот у Семена Степановича спросите!
– У какого Семена Степановича?
– У Савичева из тридцать восьмой квартиры.
– Хорошо, Ирина Игнатовна, спрошу, – кивнул Наполеонов. – А сами вы ничем не можете дополнить свои показания?
– Нет, – покачала головой Соболева. – Елена Валентиновна старалась вести себя тихо и ничем не привлекать постороннего внимания.
– Старалась? – уточнил Наполеонов. – Или это у нее само собой получалось?
Соседка задумалась на какую-то долю секунды, а потом ответила:
– Точно я вам этого сказать не могу. Но уверена, что она очень сильно расстроилась, когда к ней привязался Емельян.
– А этот Емельян, он всегда был буйным?
– Я бы этого не сказала. Случалось, конечно, что Крысинский, напившись, скандалил. Но случалось это редко.
– Простите, – решил уточнить следователь, – редко напивался или редко скандалил?
– Скандалил редко. А напивается Емельян почти что постоянно. Про таких еще говорят, не просыхает. Бузил же он очень редко. И то, сделает ему кто-нибудь из соседей замечание, и он сразу: «Я молчу, молчу». И бочком, бочком в свою квартиру.
– Что же его так зацепило в Андриевской?
– Понятия не имею, – ответила Соболева.
– Поставьте свою подпись на каждой странице, – попросил Наполеонов, пододвигая ей листы протокола.
Глава 2
После Соболевой Наполеонов отправился сразу к Савичеву. Он надеялся, что сотрудники, опрашивающие соседей, еще не добрались до тридцать восьмой квартиры и не успели поговорить с Семеном Степановичем. А если поговорили, что ж, придется потревожить Савичева второй раз. Ничего страшного в этом нет. Любой нормальный человек поймет, что полиция делает это не для собственного развлечения, и пойдет навстречу следователю.
Так оно и получилось. Дверь Наполеонову открыл мужчина с убеленными благородной сединой висками, с внимательным прищуром широко расставленных карих глаз и не утративший стройность осанки.
Он посмотрел на Наполеонова, и тот поспешил представиться:
– Следователь Александр Романович Наполеонов.
– А, – произнес мужчина, – Савичев Семен Степанович, от меня только что ушли ваши опера.
– Я знаю, извините, что зачастили к вам. Но вы ведь, наверное, уже знаете, что произошло убийство?
– Да, сарафанное радио работает, – невесело усмехнулся Савичев, – мне уже звонили соседки. – Он не назвал имен, а Наполеонов не стал выспрашивать.
– Вы хорошо знали Елену Валентиновну Андриевскую?
– По-моему, ее никто хорошо не знал, – ответил мужчина и пригласил следователя в квартиру: – Чего на площадке разговаривать,
