через три дня, четыре часа и шесть минут после ее смерти, минута в минуту, ее шкаф упал с лестницы. Наши Даррен с Джейсоном как раз пытались перетащить его за угол, а он из рук выскользнул, и как-то так. Чертовщина же! Ну-у-у, я все равно не собиралась оставлять его там, он бы достался Агате, а она мать навещала только на Страшдество, а я-то за Софи ухаживала до последних дней…
Матушка позволила привычным, размеренным семейственным стенаниям Нянюшки Ягг окутать себя, а сама ухватилась за чайные чашки, как за спасательный круг.
Ягги были, что называется, расширенной семьей – и не просто расширенной, но и удлинненной, растянутой и рассредоточенной. Ни на каком листе бумаги не уместилось бы их семейное древо, которое скорее походило на семейный бурелом. И у каждой веточки была давняя мелочная обида на другие веточки, связанная с такими благородными поводами, как «Что ихний Кевин сказал про нашего Стэна на свадьбе кузена Ди» и «Кто забрал серебряный сервиз, который тетушка Эм обещала завещать нашей Дорин, хотела бы я знать, спасибо большое, если не трудно».
Нянюшка Ягг, как бесспорный матриарх, поддерживала все стороны без разбору. Это в какой-то мере можно было назвать ее хобби.
В одном семействе Яггов ссорились столько, что хватило бы на целую страну где-нибудь в глухомани.
Порой это вводило недалеких чужаков в заблуждение, и те совершали роковую ошибку: неодобрительно отзывались об одном Ягге при другом Ягге. После чего все до единого Ягги обрушивались на них, все ветви семейства объединялись, как детали хорошо смазанной стальной машины, чтобы безжалостно обрушивать погибель на голову чужака.
Жители Овцепиков считали, что ссоры в семействе Ягг – это благо. Сама мысль, что они обратят свою неудержимую энергию на внешний мир, внушала ужас. К счастью, любой из Яггов в первую очередь предпочитал скандалить с другими Яггами. Они же семья!
Странные штуки эти семьи, если задуматься…
– Эсме? Ты в порядке?
– Чего?
– У тебя чашки ходуном ходят, а ты не видишь! Да еще и чай разлила по всему подносу.
Матушка с недоумением оглядела получившийся бардак и постаралась исправить его, как могла.
– Кто ж виноват, что чашки такие крохотные, – проворчала она.
Дверь распахнулась.
– Доброго утра, Маграт, – добавила она, даже не обернувшись. – А ты что здесь делаешь?
Она догадалась по тому, как крякнули петли. Маграт ни за что в жизни не смогла бы открыть дверь аккуратно.
Не говоря ни слова, младшая ведьма прошла в комнату, красная как свекла, пряча руки за спиной.
– Мы тут просто зашли разобрать вещи Дезидераты, как подобает добрым сестрам-ведьмам, – громко заявила Матушка.
– А вовсе не искать ее волшебную палочку! – добавила Нянюшка.
– Гита Ягг!
Нянюшка Ягг тут же приняла виноватый вид и склонила голову.
– Прости, Эсме.
Маграт вытащила руки из-за спины.
