изделия не пересолены.
– Это хорошо, потому что я вот только из больницы, а вы знаете, какие эти врачи. Они соль называют «белой смертью».
– Я ем и не чувствую, чтобы было солоно.
– Тогда сто граммов, пожалуйста.
– Пожалуйста.
– Только если можно попробовать кусочек… Я должна быть осторожна. Понимаете?
– Понимаю. Конечно.
Она приложила нож к окороку.
– Чуть больше, – сказала я улыбаясь.
Она сдвинула его на миллиметр.
– Еще немного.
Она передвинула нож еще на два миллиметра, отрезала значительный кусок окорока и протянула его мне в одноразовой перчатке. Мамочки, я прямо задрожала. Давно у меня во рту не было приличного куска мяса.
– Будете брать?
– Нет, спасибо.
– Но почему? Соленый?
– Жирный.
Продавщица громко выдохнула. Когда она откладывала окорок на место, было видно, что она удивлена тому, что он жирный.
– А вот эта ветчинка? – спросила я.
– Соленая, – ответила она.
Я посмотрела на нее. Она на меня.
– А краковская колбаса?
– Сплошная соль, – иронично улыбаясь, ответила она.
Я тяжело вздохнула.
– Попрошу четыреста граммов.
– Вы уверены? Потому что она чертовски соленая, и вы сами сказали…
– Четыреста граммов, и, пожалуйста, порежьте потоньше.
– Конечно.
Она схватила колбасу, повернулась и вложила ее в ломтерезку. Кусочек за кусочком, кусочек за кусочком. Когда она нарезала половину, я поблагодарила ее и ушла. Пусть ест сама, раз жалеет клиентам.
Следующие продавцы были более вежливы, и я перекусила в рыбной лавке и пекарне, после чего продолжила свой путь. И тогда я увидела его.
– Что за дрянь вы мне продали? – обратилась я к круглолицему продавцу.
– Слушаю? – Он посмотрел на меня, высунувшись из-за своей лавки со всяким хламом.
– Да вы не слушайте, а смотрите.
Я подняла тележку и указала на дефект:
– Колесо отвалилось. Разве не видно? Еле держится. Временно подвязала.
– Мне жаль. Такое случается.
– Жаль? Вы мне обещали, что она мне будет служить вечно.
– Так сейчас говорят. Иначе никто не станет покупать.
Я посмотрела на него. Он на меня.
– Почините, – потребовала я.
– Я могу продать вам новую. Она будет служить вам… вечно.
– Почините это колесо.
– Сейчас уже не чинят. Это старая тележка. Не лучше ли купить новую?
– Вы тоже уже не так молоды. Хотели бы вы, чтобы вас заменили?
Он развел руками в знак того, что ничем не может помочь.
Ну
