месте я бы в нее влюбилась, – сказала Наташа. И так пристально посмотрела, что внезапная догадка озарила меня: «Испытывает! Ревнует!..» О, как часто мы выдаем желаемое за действительное!
– Влюбиться? – громко переспросил я. – Ну, что ты? Какие для этого основания?..
– Значит, у тебя нет вкуса. Она прелестна!
«Неужели и правда хочет, чтоб я влюбился? Неужели ей все равно?» С этой тягостной мыслью я слонялся по коридору всю перемену.
Примерно через неделю Нинель Федоровна сказала:
– Я готовлюсь к теннисным соревнованиям. На первенство города… Кто хочет, может прийти на тренировку. Я вас там встречу, на стадионе. Правда, это на краю города. Но вы доберетесь: троллейбус, потом трамвай. Знаете?
Приехали почти все. Она бегала по корту в белой майке и в белых трусах.
Не многие классные руководители решились бы бегать перед своими учениками в таком виде. А она решилась. Потому что она была молода и прелестна!
Все мы, выражая чувства, охватившие нас, орали: «Нинель Федоровна! Нинель Федоровна!..»
– Никогда еще не слышал, чтобы болельщики называли своих кумиров по имени-отчеству, – сказал пожилой человек в шляпе, который сидел впереди меня.
Через несколько дней созвали родительское собрание. Мама и папа были в тот вечер заняты. Пошел мой старший брат Костя. Он уже не первый раз ходил на такие собрания.
Я не ложился спать, пока не дождался Костю: он всегда подробно пересказывал мне, что говорили родители, а что учителя. Это было так интересно!
Когда Костя вернулся, мама с папой были уже дома.
– Ну что?! – набросился я на брата.
– Защищал вашу Нинель!
– На нее нападали?
– Еще как!
– Кто посмел?
– Ваши родители… Не все, конечно. Но некоторые.
– Что они говорили?
– Во-первых, она отобрала у вашего класса его лицо, его индивидуальность. Во-вторых…
– Во-вторых, ему давно уже пора спать! – сказал папа. Он считал, что нельзя в моем присутствии подрывать авторитет взрослых, особенно же учителей.
Костя махнул рукой.
– В общем, я ее защищал.
– Она ведь тебе понравилась? – спросил папа, тоном своим как бы подсказывая брату ответ. – Ведь понравилась?
– Да, очень хорошенькая! – ответил Костя.
Острая наблюдательность давно подсказала мне, что люди в трудную минуту хватаются за то, что у них болит: кто за голову, кто за сердце. Папа схватился за бок.
– А что такое? – спросил Костя. И пошел спать.
Глава IV,
в которой мы отправляемся на старую дачу
На следующий день опытный глаз мог почти безошибочно определить: никто в классе, кроме меня, не знал о том, что на собрании ругали Нинель.
«Все-таки
