style="font-size:15px;"> – Брать… руками? – все же засомневался парень. – А…
– Вот смотри, тут у нас горячее полотенчико, – показала я на свернутое трубочкой белое полотенце рядом с кружкой. – Берем его и вытираем лап… то есть руки. Рядом еще лежат палочки, ими тоже можно есть. Но так как ты ими все равно не умеешь, то допускается есть руками! Суши – это как наши бутерброды, только с рисом и рыбой.
Принц, вытерев руки полотенцем и аккуратно сложив его обратно, кончиками пальцев подцепил суши с магуро… с тунцом то есть. Ой, я про самое главное сказать забыла! Соевый соус и васаби!
– М-м-м… – Он явно едва удержался, чтобы не выплюнуть практически безвкусную массу, и против своей воли посмотрел на меня со смесью укоризны и непонимания.
– Да куда ж ты торопишься! Кто ж так суши ест? – возмутилась я. – Все же надо с рук покормить. Чтоб по-человечески. Смотри, как правильно… глотай что взял.
Я ловко подхватила палочками такое же суши с тунцом и быстро сначала мазнула его в васаби, потом обмакнула в соевый соус.
– Вот, теперь открывай рот. Да не надо так таращиться! Один раз попробуешь как положено, и если не понравится – закажем тебе котлету. Или стейк с кровью девственницы… Что там принцы вообще едят? Давай, пробуй! – Я поднесла уже начинающее разваливаться суши к его губам, не обращая внимания на пару капель соуса, упавших на стол. – Ну же, не вредничай.
– Хм, – сказал он минуты через полторы, украдкой вытерев выступившие в глазах слезы от васаби, а после промокая салфеткой заляпанный мною стол. – Мне странно это признавать, но наличие соусов кардинально меняет вкус данного блюда. В лучшую сторону. И даже в обжигающей приправе есть что-то… приятное.
– А то! А если еще немного распробуешь настоящие японские суши, то потом и вовсе за уши не оттянешь! – Сама я положила себе в рот очередное лакомство и зажмурилась от удовольствия. – Это не московские подделки-роллы. Тут еда – это целое искусство! Чтобы сделать вот этот маленький кусочек, – подняла я палочками рыбу, – хозяин заведения самолично в пять утра едет в порт, чтоб с лучами рассвета встретить суда после ночной рыбалки. А потом рыбку разделывают… пока она живая! Иначе уже не так вкусно. – Рассказывала я все это с той же интонацией, как рассказывают страшилку на ночь. Эх, и все-таки я, наверное, садистка. Меня просто в дрожь бросает, когда я вижу эти широко распахнутые, полные опасения и недоумения голубые глаза. Мимими-и-и-и… Угу, шок углубился настолько, что по ледяному панцирю – не снаружи, нет, внутри – пошли трещинки. И он смог вздохнуть. Хоть какой-то воздух получить через эти, пока микроскопические, бреши. Я физически почувствовала, как его сначала сплющило, а потом… отпустило.
И тут нашу уже сложившуюся идиллию грубо нарушили.
– Риса-чан… – пропели у меня над ухом голосом объевшейся меда пчелы.
Я уронила очередное суши в мисочку с соевым соусом, и мы с принцем одинаково вылупились друг на друга, любуясь стекающими по физиономиям
