Про нашу семью (сборник). Анатолий Алексин

      Она не ошиблась, потому что папа через минуту сказал в трубку:

      – Ну что за вопрос?! Пусть приезжает… Остановится прямо у нас. Я покажу его специалистам. Устроим консилиум! Если понадобится… – А положив трубку, объяснил маме: – У ее сына что-то серьезное…

      – А до их города медицина не добралась?

      – Это маленький городок. Там нет крупных специалистов.

      – Обязательно нужны крупные?

      – Вот если бы он заболел, – папа кивнул в мою сторону, – разве ты не подняла бы тревогу? Она плакала в трубку: «Посмотрите моего мальчика…» Разве можно ее осуждать?

      Мама вздохнула и ничего не ответила.

      Утром она спросила:

      – А кто эта женщина… которая звонила тебе?

      – Дальняя родственница.

      – Очень дальняя?

      – Кажется, очень.

      – Но кем она все же тебе приходится?

      Папа думал в течение всего завтрака, но так и не вспомнил.

      – Знаю только что по отцовской линии, – сказал он. – Впрочем, какое это имеет значение… если ее мальчик серьезно болен?

      Мальчик приехал через три дня. Это был мужчина лет тридцати.

      – Я буду называть вас по имени-отчеству, – сказал он, – потому что мать никак не могла вспомнить, кем мы друг другу приходимся.

      – Какое совпадение! Мы тоже не вспомнили, – сказала мама.

      – Ну почему же? – возразил папа. – Кое-что мы все-таки установили. Я точно знаю, что это родство по отцовской линии.

      – Понимаю, – сказал приезжий, – дальний родственник – это даже меньше, чем просто знакомый. Знакомого, например, невозможно не знать в лицо. А дальнего родственника можно ни разу в жизни не увидеть и не услышать. Я бы, честно говоря, не отважился к вам вторгаться. Если бы они не сказали матери про этот свой «предполагаемый диагноз». Теперь она не будет ни спать, ни есть. Я должен немедленно доказать ей, что «предполагаемый диагноз» предположили напрасно.