style="font-size:15px;"> – Нам?! – Игорь обвел руками кухню, где находились мы с ним, тесно притершись друг к другу, мама и Абрам Абрамович, на полтуловища переместившийся в коридор. Отец ушел с Дашей в драматический кружок, где сестра в каком-то самодеятельном спектакле играла четырехлетнюю девочку, то есть себя.
– В нашем медицинском издательстве тоже поискали и нашли одного антипатриота. Пока одного… – сообщил Анекдот. – Талантливого биолога разоблачили. Неталантливых, я заметил, у нас не трогают. Он книгу написал в защиту русской природы. Русской… а сам еврей. Подписался – «Савельев», но выяснилось, что он – Фельдштейн Зиновий Савельевич. Стендалю можно было взять псевдоним и Лескову можно, а Фельдштейну – нельзя. Они псевдонимами подписывались, а он под псевдонимом «скрывался». Как уголовник… Я начал, конечно, его оправдывать. Мне отвечают: «Он оклеветал нашу экологическую среду. Пусть сам придет и оправдается!» Но он не может прийти.
– Не может? – переспросила мама.
– У него нету обеих ног.
– Как… нету?
– Потерял их на фронтовом Ковельском направлении. С миной столкнулся. А теперь подорвался на другой мине и на другом направлении.
– На каком? – продолжала, замирая, интересоваться мама.
– На антисемитском… Весьма модный фронт!
Хорошо, что дома не было отца: он бы сталинскую власть стал защищать.
– Меня обвиняют в том, что помог издать эту книгу. По знакомству, конечно! Мы с ним в самом деле познакомились не вчера. А восемь лет назад… в госпитале. Мне ампутировали руку, а ему ноги. Приятели… по несчастью. Есть за что обвинять!
– Нереально! – сказала мама.
Но ее «нереально» было равнозначно слову «кошмар», а не слову «неправда».
Мама, которая на сей раз была избавлена от своего долга поддерживать мужа, поскольку он отсутствовал, поддерживала нешумливое, ироничное негодование Анекдота. И после часто вспоминала о том вечере, где была не «боевой подругой» отца, а просто сама собой.
– Да, антипатриот без двух ног, – со скорбной улыбкой не переставал негодовать Анекдот. – Точней, без обеих! Фельдштейны, по мнению газеты, разоблачившей антипатриота-фронтовика, не имеют права защищать нашу природу. Фельдштейны, как нам объяснили, землю лишь отравляют. В том числе и своей кровью, пролитой на этой земле.
Мама мимолетно, но с опаской взглянула на входную дверь, которую было видно из кухни: вот-вот должен был появиться отец и выразить убеждение, что просто так антипатриотом назвать никого не могут.
Окончательно я осознал, что мне повезло с внешностью, когда мы трое еще не успели стать школьниками. Это был незабываемый для евреев год… До того времени «врагами народа» не становились по национальному признаку, и «дело врачей» внесло в эпопею разоблачений некоторое разнообразие. У обвиняемых была одна и та же профессия – врачи,
