страха. От того, что Асю несло на огромной скорости, которой она уже не управляла, от явственного ощущения, что, потеряй она руль, она выскочит прямо в канаву или со всей силы ударится об один из бетонных столбов, маячивших впереди. И она перестала крутить педали, и сила, несшая ее вперед, стала слабеть, слабеть. И вот один из велосипедов поравнялся с ней, вот обошел ее на колесо. И вот конец забора, и ее соперники притормаживают и останавливаются, и она тоже – не доезжая до них. Страх наконец уходит, но появляется досада на себя.
«Вз-з-з-з-зж» – раздался из-за спины рев мотоцикла.
– Эй, шпана, а ну я вам! – рявкнул мужской голос, перекрикивая рев мотоцикла. Дядя Ерболат, сосед по улице, притормозил между Асей и гонщиками, кричал и даже потряс кулаком в воздухе: – Чё творите? Бошки поразбиваете! Больница не работает! – Он отпустил тормоз, и мотоцикл уехал.
Гонщики спешились и, хитро улыбаясь, смотрели на Асю. Ася впервые рассмотрела их внимательно: обычно они, обозвав ее, сразу уезжали. Велосипеды были обычные, старые, как у Аси, так что дело не в них – отметила она про себя. Оба гонщика были на голову выше Аси, а пассажирка на багажнике – совсем маленькая. Мальчики загорелые, в мятых футболках и линялых шортах. Девчонка – в бело-голубом китайском платье с крылышками.
– Дура? – сказал старший с еле заметной вопросительной интонацией, словно уточнял у Аси, дура ли она.
– Сами идиоты? – ответила она так же.
– Ну давай тогда, – сказал старший и развернул велосипед с пассажиркой на багажнике.
Они поехали обратно к мостику. А Ася подумала, что в первый раз они обозвали друг друга не зло, а как добрые знакомые. Она не стала забираться на велик, а повела его за руль, в крутую горку, на вершине которой стоял магазин с вывеской «На горке».
На горке
У входа в магазин, у тюлевой занавески, стояла и курила продавщица Галя.
– Что, опять обогнали? – спросила она и выпустила семь колечек дыма.
Ася засмотрелась на колечки и забыла ответить. Хотя что отвечать, и так ясно. Она отодвинула серый тюль и вошла в магазин.
– Жизнь – штука такая, – продолжала Галя, хотя слушательница покинула ее, – сегодня проиграешь, завтра – выиграешь. Хотя проигрываешь чаще. Непросто все, короче.
Ася стояла у поддонов с серым хлебом, ждала и смотрела на продавщицу сквозь тюль. Даже через него Галя не казалась симпатичной.
– Страшна-то кака, бедна девка! – говорила бабушка, когда Галя проходила мимо дома тети. – В ранешнее-то время при семье была б, а сейчас… Наши-то ничё, бравиньки, хоть и хабалки.
Галя докурила сигарету, взяла с перил баночку из-под консервов и долго вминала в нее бычок. Потом вошла в магазин и, поправляя резинку на жидком хвостике, нагнулась и прошла под прилавком. И – р-раз! – появилась по ту сторону с кружевным чепчиком на голове.
– Что желаете, мадам?
– Хлеб свежий? – строго спросила
