наблюдали. Эта игра в соревновании между разными дворами собирала толпу, как на стадионе. Среди взрослых были свои мастера, которые выходили на игру с индивидуальными, самостоятельно сделанными битами.
Детям особенно нравилось, когда фигуру, например, «бабушка в окошке» выбивали сразу одним ударом. На более сложные фигуры порой приходилось тратить несколько ударов. Последняя фигурная композиция, «письмо», требовала особого умения его «распечатать», когда сначала выбивался средний городок, не задев другие.
Дворовые игры незримо дополняли взаимоотношения поколений. Они больше привлекали ребят, но и старшие, многие из которых совсем недавно были фронтовиками, тоже показывали неплохие результаты. Взрослые, в основном, вечерами играли в домино или шахматы в середине двора за самодельным столом с двумя лавочками. Никто из ребят, включая маленького Пашу, никогда не видел, чтобы там распивали водку, пили пиво или играли в карты. Всем этим начала увлекаться взрослеющая молодежь, вышедшая из-под влияния военного поколения, но делала это не «на людях», а за сараями или на лужайках в парке.
Во дворе взаимоотношения взрослых, старших ребят, видевших своими глазами войну, и не знающей о ней ничего малышей были уважительно строгими, искренними и демократичными, не разделяя людей на разные поколения. С малышами не сюсюкали, при необходимости одергивали, но в обиду никогда не давали, и всегда защищали от несправедливых нападок подростков и малознакомых ребят из других дворов. Территория двора объединяла людей духовно и физически. Паша об этом глубоко не задумывался, но с малолетства воспринимал понятия «свои» и «чужие».
Помимо общих дворовых принципов сосуществования ребячьи коллективы имели свои, скрытые от других законы. Паша скоро усвоил одну деталь по оценке совершаемых поступков, которые были непреложным требованием существования в кругу однокашников. Считалось правилом скрывать чьи-то запретные и даже не очень нехорошие поступки, о которых ни в коем случае нельзя было говорить с родителями или взрослыми – иначе будешь «ябедой». Сначала это было непонятно, так как все требовали честности, но со временем Паша незримо почувствовал определенный вкус к этому самостоятельному «взрослению» и уже скоро часто пренебрегал советами близких и родителей.
Малыш постоянно видел вокруг себя знакомые лица людей, проживающих во дворе. Это, прежде всего, были соседи по квартире, по подъезду.
Жившие в Пашиной квартире люди были очень доброжелательны и приветливы. Он не слышал, чтобы они повышали голос друг на друга даже при возникающих разногласиях, которые были крайне редки и быстро уравновешивались общим настроем взаимопонимания. Соседей связывали общие интересы, искренняя взаимопомощь и похожие заботы. После войны, о которой Паша постоянно слышал от взрослых, жили не богато, но малыш видел, что лица людей были искренне радостными и добрыми. Паша не раз с мамой стоял в длинных очередях в местном «Гастрономе» за воблой, молоком, яйцами и даже за продуктом со странным названием «колбасные обрезки», но нисколько не расстраивался,
