вероятный, след оставил кто-то, чьё тело стало вместилищем злого духа. Присмотрелся.
Тонкие ветки во множестве мест сломаны, будто кто-то ломился через них, не разбирая дороги. Сомневаюсь, что в такую сырую погоду кто-то будет гулять здесь без обуви.
Опа. Я поспешно вытащил из нагрудного кармана крохотную мензурку, открыл пробку и осторожно собрал видневшуюся на одной из веток полупрозрачную жидкость. Значит, всё-таки дух. Осталось разобраться, какой именно, а для этого было бы неплохо осмотреть труп и проверить плазму в лаборатории.
Я вернулся к машине. Зеваки всё никак не расходились. Придётся действовать более решительно, сомневаюсь, что мне позволят взглянуть на акт вскрытия. Я с невозмутимым видом решительным шагом обошёл столпившихся людей и направился в сторону вагончика. Неожиданно дорогу мне преградил крепкого вида парень с погонами сержанта.
– Стой! Куда прёшь?
Заметив мою колоратку, парень явно смутился. Похоже, он совсем не ожидал увидеть тут священника.
– Туда нельзя, святой отец. Проводятся оперативные мероприятия.
– Сын мой, неужели ты хочешь встать на пути воли Господа нашего?
– Что вы, как можно.
Парень смущённо улыбнулся. Странно, я всегда думал, что служба в полиции – удел довольно чёрствых людей. Парень кивнул мне в сторону машины.
– Вернитесь за ленту. Просто пока к покойному нельзя. После всех необходимых процедур тело передадут родственникам, и вы сможете отслужить панихиду и мессу, или как там это всё называется?
– Неужели нельзя ничего сделать?
– Увы, сейчас там работают эксперты, и вы своим присутствием можете помешать.
– Извините, но я обязан не только позаботиться о душе усопшего, но и помочь своей коллеге.
– Коллеге?
Сержант недоумённо уставился на меня. Я же придал лицу максимально серьёзный вид.
– Видите ли, я выступаю в качестве консультанта в подобных делах. Моя коллега предположила, что в деле могут быть замешаны сатанисты.
Парень недоверчиво хмыкнул.
– Вы наверно знаете мою коллегу, её фамилия Соболева.
Парень скривился, словно съел лимон.
– Святой отец, мой вам совет, держитесь подальше от этой сумасшедшей.
– Я бы рад, но, боюсь, Господь не одобрит. А теперь, раз мы разобрались, вы не будете возражать, если я тут осмотрюсь?
– Сенцов, какого чёрта ты пускаешь ща оцепление всякий сброд?
Грубый голос заставил сержанта вздрогнуть. Я обернулся.
Невысокий лысый человек средних лет. Тощий как жердь, лицо недовольное и высокомерное. Понятно, типичный бюрократ и самодур. Ситуацию спасло появление Соболевой.
– Белый, угомонись, не кричи как потерпевший, этот парень приехал со мной.
– Собалева, ты совсем обалдела?
