обследования. А что случилось?
– За месяц изменения в организме почти незаметны, – сказал Диего. – Идет как бы накопление средств для…
– Скачкообразной мутации, – докончил Нагорин. – Я думал об этом. Да, риск велик. Как далеко зашло у тебя?
– Он уже может заменить компьютер, – невесело усмехнулся Доброгнев. – Что он еще будет уметь, я не знаю. Факт остается фактом – все ваши методы защиты от энифианских способов воздействия на людей в Зоне не годятся, даже пакетная силовая защита.
– Характеристики этого излучения уже известны, – произнес Руденко. – Теперь все зависит от физиков, насколько быстро они от теории перейдут к практике и изготовят нам необходимую аппаратуру.
Нагорин долго молчал, рассматривая свои руки, как чужие: такая у него была привычка. Потом тихо произнес:
– Мы все отлично понимаем, что можем найти в случае удачи и что потерять. Конечно, пандологи поставят тебе памятник, Диего, но… не пора ли заканчивать эксперимент? Ведь мы не знаем, для чего энифиане воздействуют на дежурных в Зоне излучением или целым набором излучений, влияющих на генную память. Я понимаю, соображения руководителей УАСС[3] и виднейших специалистов ИВК, направленные на выяснение мотивов поведения энифиан, заслуживают внимания, но я уверен, что наши мето́ды (он так и сказал мето́ды, с ударением на слоге «то») выяснения этих мотивов, по крайней мере, некорректны.
– Это соображения безопасности для всей нашей цивилизации, – медленно сказал Руденко. – В УАСС работают опытнейшие прогнозисты, способные предвидеть события на годы вперед…
– Дело не в компетентности работников аварийно-спасательной службы, – поморщился Нагорин. – И даже не в том – зачем энифианам экспериментировать над нами, какую цель они преследуют. Простите меня, но любой эксперимент над человеком бесчеловечен, даже если он направлен на выяснение опасности для остальных людей. Мы же видим: цивилизация энифиан явно нездорова, негуманна в самом прямом смысле этого слова. В связи с чем встает вопрос: не станет ли Диего когда-нибудь опасен для этих самых людей, ради которых он сегодня подвергается риску?
– Вывел! – крикнул Доброгнев, избегая смотреть на Диего прямо.
– То же самое имели в виду и эксперты управления, – пробормотал Руденко, с сочувствием рассматривая спокойную физиономию Вирта. – Не в этом ли и состоит цель энифиан – глобальная биоразведка земной цивилизации?
– Вы правы, – сказал Диего, погладив бритую голову. – Подстраховка мне не помешала бы. Но я на планете уже четвертый месяц и… ничего. Едва ли их излучение способно резко изменить человеческое в человеке, слишком долго лепила нас природа, миллионы лет.
– Прости, Диего, – тяжело сказал Нагорин. – Я не хотел обидеть.
– Чего уж там, ты-то мог бы и не извиняться. Но заканчивать эксперимент с нашей стороны преждевременно, материала для определенных выводов мало. Ну и потом… я же сам согласился на продолжение.
Управление аварийно-спасательной службы.
