всегда становится явным.
Рисую за столом. Стол раздвигается и между частями стола надувается голова лося. Голова говорит мне, что я виноват, выглядывал с балкона и носил на лбу красный шнурок, продевая за уши, так нельзя. Убегаю от головы, она легко отделяется от стола, летит за мной, становится злее, глаза чернеют. Передо мной два чёрных круга, позади летит голова. Круги увеличиваются и сливаются в восьмёрку. Падаю, не вижу куда. Просыпаюсь в своей спальне. На потолке тень с разведкой.
Хочу уметь летать. Брат сказал: хочешь чего-то, нужно быть уверенным. Ложусь на диван и повторяю, я уверен, что я взлечу, я уверен, что я взлечу, я уверен, что я взлечу. Гляжу на потолок. На потолке созвездие рак. Четыре звезды: три вокруг одной. Медленно исчезают. Приходит папа, говорит, быть уверенным не вслух, а в мыслях. Я понимаю, что мешаю ему. Если шуметь – буду наказан. Оба плеча моих тяжелеют: на них два розовых шара. В шарах – вина за крик.
Икона висит в углу спальни. Сидит Иисус в широких штанах, показывает книгу. За его спиной кривые деревья. У Иисуса лицо-капля. У тебя будет три настоящих чуда, а потом ты умрёшь.
Умру. Несколько черно-белых фигур уходят и уносят с собой нож. Лежу на полу, ноги мои сложены цифрой четыре. Перед глазами голубая буква W. Буква переворачивается, верхние углы сходятся, вижу синий треугольник, от которого пахнет электричеством. Что-то поднимает меня в треугольник. Вижу, искры собираются в круг прямо передо мной. Открываю глаза, вижу люстру, качаются пластмассовые сосульки.
Брат принёс калькулятор. В черном прямоугольнике загорается восемь зелёных восьмёрок. Быстро гаснут, появляется ноль, можно считать. 99×999. 98901. Чувствую, будто мне ответили. Прячу. Говорю маме, что умею умножать, складывать, делить и вычитать. Мама проверяет. Я обманываю её, считаю на калькуляторе. Я рад обману. Можно не уметь считать, будут думать, умеешь. Если на Луне всё легче, значит там проще считать,человек там будет, как калькулятор.
Идём с папой на небольшой рынок. Папа берёт черную банку пива и мне сникерс. На скамейке мы молчим. Знаю, что папа расстроен, не спрашиваю, потому что представляю, будто папа держит острый конец стрелы, а даёт мне другой конец, где перья. Вижу: пробегает пёс. У него торчит красный член, с него капает кровь на щебень, в репьях бока. Кругом пыльно. Вспыхнула пеной банка. Читаю по слогам надпись, буквы по крыше дома: коммунизм жеңед. Пахнет шашлык. Скоро мне будет шесть. Вижу, как ведут под руки человека и понимаю,что его будут бить.
Плывём на лодке. Вижу белые цветки, они растут из воды. Вода зелёная. Играю пустой банкой. Меня предупреждают, утопишь. Говорю, что не утоплю. Пролетает стрекоза с фиолетовыми глазами и зелёным туловищем. Крылья издают звук, от которого ходит воздух, но самого звука почти не слышно. Стрекоза летит рядом с лодкой и глядит в воду. Стрекоза больше моей ладони, и я тянусь её поймать. Касаюсь её, она улетает вверх. Я не успел почувствовать: горячая стрекоза или холодная, мягкая
