на запрещенную партию «Народная воля», майор не стал. Видимо все силы у него ушли на этот короткий разговор и вскоре он снова заснул. На всякий случай я все же сходил за медсестрой, но та проверила пульс у майора, убедилась, что тот дышит и, предупредив меня о скором обеде и послеобеденных процедурах, покинула палату.
Я же улегся на койку и стал просто ждать обеда. Заняться было решительно нечем. Даже газету вредный Пантелеев унес с собой.
– Ну как, Юрий Николаевич, навестили своего лучшего курсанта? – с улыбкой встретил Савелий Лукич Пантелеева в коридоре главного здания управления. – Как он там?
– Да какой он лучший, – нахмурился Пантелеев. – Исполнителей покушения одного убил, второго в больницу свел так, что неизвестно, выживет ли. Допросить их сейчас невозможно, а главные организаторы покушения – на свободе! И сейчас затаились пуще прежнего. А сообщи он нам, так чисто бы взяли, и в газетах никого не переполошили, и на допросе они бы сейчас сидели и всех сдавали!
– Ну не скажи, – покачал головой Савелий Лукич. – Может быть так, а может и не успели бы. Они уже уходить собирались. Еще бы час и не застали бы там никого.
– Откуда это известно?
– Опросили жильцов, узнали, что в комнату их пристроил городовой Алябьев. Взяли уже его, причем в последний момент! Тот уже вещи собирал и в цивильное переоделся. Ну а там уже он на допросе нам это и рассказал. А что касается того, лучший Григорий или нет, – тут Савелий Лукич вздохнул и, потерев глаза, продолжил. – Я сегодня был у генерала Головачева. Как раз обсуждали покушение и результаты расследования. Его высокопревосходительство давил на генерала. Требовал как можно быстрее найти нападающих, а у нас зацепок было – мизер. Прямо сейчас предоставить ничего не могли. Потом-то конечно раскрутили, но сколько времени бы на это ушло? Если бы не Григорий, то у нас и сейчас никакого результата не было бы. Зато теперь имеем в руках и исполнителей покушения и сочувствующего эсерам на допросе. Есть что его высокопревосходительству генерал-губернатору показать. И показали уже. Так что принято решение восстановить Григория Бологовского в звании досрочно и выдать премию. Даже поднимался вопрос о награждении медалью, но так как он еще не закончил обучения, да и сработал не чисто, решили ограничиться деньгами.
– Вот как, – поджал недовольно губы Пантелеев.
– Так как он там? Хорошо себя чувствует?
– Нормально, – буркнул Юрий. – При докладе на здоровье не жаловался.
– Ты с него уже и доклад успел взять? – рассмеялся Прохоров. – Ладно, Юрий Николаевич, не куксись так. Да, курсант тебе достался резвый, но ты ведь сам его к себе в группу взял.
– И уже жалею, – вздохнул Пантелеев.
– Зато такой точно результат даст. И тебя глядишь не обидят. За воспитание отличного сотрудника. Ты подумай об этом.
С этими словами Савелий Лукич пошел к лестнице на первый этаж, оставив Пантелеева в смешанных чувствах.
На обед пришлось покидать
