и Армстронг свою знаменитую фразу про маленький шаг человека сказал там, где надо было, но кое-какие детали… как бы это поточнее выразиться… их мы дорабатывали потом в лабораторных условиях. В частности Аполлон-12 на Луну так и не добрался, если вы помните, там якобы случилось что-то с аппаратурой и трансляцию высадки отменили. Были только кинокадры, которые Конрад и Гордон привезли назад.
– А что еще дорабатывали в лабораториях? – спросил замдиректора, – если не секрет?
– Много чего, – поморщился директор, – всего и не упомнишь…
– Так все же что там с самой первой высадкой? – не унимался замдиректора, – Армстронг с Олдрином побывали там или нет?
– Побывали, – ответил в гробовой тишине директор, – но только гораздо позже и не в том месте, о котором все знают… не в Море Спокойствия. Именно поэтому нам крайне нежелательно, чтобы Советы высаживались в Море Спокойствия. В Морях Ясности и Дождей тоже не надо.
– Аполлон-17 и 15 там высаживались, – в той же гробовой тишине уточнил замдиректора.
Идеология превыше всего
В конце августа Романов собрал большое совещание в Кремле по вопросам идеологии. После кончины Суслова, главного специалиста по этой теме на протяжении сорока лет, отвечать за нее поставили товарища Соломенцева… он хоть и старый конь, который глубоко не пашет, но и борозды испортит.
– Товарищи, – начал совещание генсек, – новые времена бросают нам новые вызовы. То, что было актуально тридцать-сорок лет назад, сейчас нуждается в пересмотре и обновлении. Ни для ни кого не секрет, что Программа партии, принятая на 22 съезде, звучала свежо и ярко в шестидесятые годы, но основательно потускнела в дальнейшем. К восьмидесятому году, как вы и сами хорошо знаете, коммунизм мы не построили, увы… вместо этого, как шутили в народе, была проведена Московская олимпиада – дело, конечно, тоже важное и ответственное, но коммунизм она никак заменить не могла.
Романов обвел собравшихся строгим взглядом и продолжил.
– Я не хочу сказать, что Программа 61 года полностью устарела и должна быть выброшена на свалку истории. Нет, международная ее часть, например, очень точно спрогнозировала развитие мировой политической системы на двадцать с лишним лет. Однако глобальные цели и ориентиры нашего государства нуждаются в серьезном переосмыслении. Какие будут предложения, товарищи?
С предложениями было, мягко говоря, не очень, поэтому Романов продолжил сам.
– Возьмем нашего главного геополитического соперника, а именно Соединенные Штаты – какая у них там основная государственная идея?
– На американскую мечту намекаете, Григорий Васильевич? – спросил Соломенцев.
– Ну да, на нее, – согласился он.
– Тогда я могу огласить ее, раз вы так настаиваете, – Соломенцев поправил зачем-то блокнот, который лежал перед ним, черкнул в нем какую-то закорючку и продолжил, – впервые такой
