творится черт знает что!
Убил бы, чтобы не мучились! Но сейчас Феликс предпочитал, чтобы мучились все. Так, как мучается он!
На дорогах воняло бензином, газом, жженой резиной, и особенно мерзко – омывателем для окон.
При этом некоторые люди еще и открывали окна машин, вместо того, чтобы включить там кондиционеры. В результате, в нос Феликсу летела вонь человеческого пота, едкие запахи парфюма и ужасающе-приторные – косметики.
Так и хотелось заткнуть себе ноздри или всех окружающих обрызгать дихлофосом.
Бешено громкая, немелодичная музыка из машин тоже неимоверно бесила. Любят эти смертные слушать всякую гадость.
Но еще хуже была попса. Когда новые, суперраскрученные мега, а вернее будет сказать – омега – певцы заунывно и отчаянно выводили мелодию, тщетно пытаясь попасть в ноты и гундя противными голосами. Так и хотелось с корнем вырвать радио из окружающих машин и зашвырнуть куда подальше.
А тут еще и полицейские…
Им бы разруливать дорожные пробки, следить, чтобы водилы совсем не наглели. А они… Люди, людишки! Стреляют деньги на левых поворотах и документы проверяют почем зря.
Оборотней останавливать строго запрещалось. Номера их машин ДПСники знали на зубок и старательно обходили те стороной.
Проезжая через центральные улицы города Феликс так и скалился и морщился, вдыхая удушливые запахи жареной картошки, пережженого масла и других «лакомств» для смертных.
Самообладание давало одну трещину за другой. Как стекло, в которое ударил увесистый булыган. Вначале паутинка трещин маленькая. Но затем растет и растет, пока все стекло не осыплется на землю мелким и остроугольным крошевом. Феликс прибавил скорости и постарался побыстрее миновать этот участок пути.
И вон – наконец-то! – трасса… Она, родимая.
Еще немного запаха пыли из-под колес большегрузов, нагретой резины и… Феликс почти на месте. Ароматы леса, прогретой на солнце хвои, травы и спелых ягод немного разбавляли ядреные запахи цивилизации и дышалось уже полегче.
Штаб-квартира ПОН располагалась на закрытой территории. За несколькими шлагбаумами под охраной оборотней. По большей части верберов, которых считали самыми сильными, выносливыми и быстрыми. Однако волки и даже нэнги тоже попадались.
Феликс заметил даже парочку лис.
Впрочем… рыжие только выглядели хилыми.
Жилистые, с каменными мускулами они, к тому же, обладали невероятной ловкостью и гибкостью. Могли влезть туда, куда никогда не протиснется ни вербер, ни волк, ни даже сухощавый нэнги.
А еще верберы или те же волки подкидывали лис, если требовалось, через всякие препятствия. Если попадались преступники паркурщики.
Вербер знал эту территорию как свои пять пальцев.
Огороженный забором участок – огромный, застроенный. С одним большим и голым местом – полигоном для тренировок и испытания оружия.
Здесь бетонная стена словно царапала небо.
Феликс
