пожалуйста, свяжитесь с ним! – взмолилась я.
Тимур внимательно посмотрел на меня и вдруг спросил.
– Вы его любите?
Я аж села от такого внезапного, интимного вопроса.
Бета усмехнулся, посерьезнел, подался вперед и сложил руки на коленях.
– Алена. Тут дело серьезное. Пара для оборотня – это не просто влюбленность. Это его женщина навсегда. Без нее он как без части самого себя. И никакая другая ему не нужна. Не заменит. Ни в постели, нигде. Он будет изнывать от возбуждения, страдать от одиночества и тоски. Но никогда не примет другую женщину. Поэтому, если вы просто жалеете Феликса, если для вас это – развлечение, флирт, женское желание, чтобы за вами ухаживали… Алена… Не давайте ему надежду. Потому, что потом, отняв ее, вы уничтожите Феликса.
Он смотрел так серьезно и так сурово, что я замерла, прислушиваясь к себе.
Люблю ли я Феликса? Я не могла однозначно ответить на этот сложный вопрос. Тем более, что никогда над ним не задумывалась. Но… Я просто не могла допустить, чтобы он считал, что мне безразличен.
Поэтому я ответила так, как может ответить женщина, не вербер.
– Слушайте, Тимур. Я не знаю, что чувствую к Феликсу. Но как подумаю, что с ним что-то случится… Это однозначно не жалость и не женское желание ухаживаний. Тем более, что за мной есть кому поухаживать…
– Муж? Голубой нэнги?
Я только кивнула. Если мысли у оборотней и не общественное достояние, то их личная жизнь и личная жизнь их пары – однозначно известны слишком уж многим.
Тимур нахмурился и задумался. На некоторое время словно отключился от всего на свете. Уставился стеклянным взглядом вдаль и молчал.
Затем вдруг встрепенулся, тряхнул головой и сообщил:
– Хорошо. Давайте его вызовем.
Снова замер каменным изваянием и уже на гораздо более долгое время.
Я наблюдала за Тимуром и спустя некоторое время начало чудиться: что-то не так.
Вначале бета выглядел спокойным, сосредоточенным и словно отрешенным от всего, что его окружало. И это казалось мне почему-то нормальным. Хотя я и понятия не имела, как должен выглядеть оборотень, который общается по телепатической связи.
Однако затем Тимур начал хмуриться, лицо его посуровело, а на переносице прорезались длинные морщины. А затем и губы беты поджались. Я не выдержала и спросила:
– Не получается? Что-то не так?
Тимур сфокусировал на мне взгляд, и еще какие-то мгновения и надеялась, что просто ошиблась. Перенервничала, поддалась мнительности… Я ведь женщина, а мнительность – наше второе имя.
Однако Тимур кивнул и произнес:
– Да. Что-то не так. Связь заблокирована.
Я вздрогнула как от удара и дрожащим голосом уточнила:
– То есть, он совершенно один. В банде. В самом ее логове. Где куча головорезов оборотней. И он не может ни с кем связаться? Даже с бойцами ПОН? Даже с вами?
– Да, – был ответ Тимура.
Феликс
