встал, картинно отставил руку с зажатой между большим и указательным пальцами папиросиной и снова выпустил клуб дыма размером с арбуз.
Секунду помолчав, Курец набрал полную грудь воздуха и только открыл рот, собираясь дать достойный отпор служительнице черпака и кассового аппарата, как матрос от стола около окна вскочил на ноги и громко заорал:
– Полундра! Патруль!
И, уже срываясь с места, скомандовал:
– Давай через камбуз!
Федоров не стал долго раздумывать, а, вскочив со стула, рванул за матросом, на котором вместо формы была надета новая синяя роба[14].
Буфетчица пыталась встать горой на пути высокого матроса, но, получив кулаком в живот, утробно хрюкнула и осела на грязный пол, тряся головой, как припадочная.
Федоров не стал оказывать помощь женщине, а, перепрыгнув через охающую тушу, прибавил скорость, стараясь не отстать от матроса, который успел оторваться от него на пять метров.
Проскочив мимо чадящих сковород, огромных кастрюль и пятерых молодых поваров, Федоров выскочил в разделочную, где на столах лежали две небольшие туши, весьма смахивающие на бараньи. Еще десять секунд бега, и они оказались в длинном полутемном коридоре с множеством закрытых дверей, из которых доносились не самые аппетитные запахи.
Сзади доходили топот множества ног и громкое сиплое дыхание.
Добежав до конца коридора, матрос остановился, ткнувшись в торцевую стену.
Самортизировав инерцию руками, матрос резко повернулся на девяносто градусов и, схватившись двумя руками за ручку, резко рванул на себя.
Дверь с треском распахнулась, а на пол выпал вырванный с мясом замок.
Матрос с ходу рванул вперед по короткому темному коридору и, не останавливаясь, выбил плечом дощатую дверь.
Федоров оказался во внутреннем дворе, посередине которого стоял зеленый «ЗИС-5» с включенным двигателем и открытой дверью водительской кабины.
Матрос вскочил на подножку, рывком выбросил из кабины водителя, который покатился по грязному земляному двору и затих возле двух высоких железных бочек, распугав пяток котов, которые с пронзительным мяуканьем рванули в разные стороны.
Федоров не стал задавать лишних вопросов, а, обежав капот, заскочил в кабину, попутно отметив, что в кузов перескакивают инструктора.
– Стой! Стрелять буду! – закричали сзади.
Но матрос рванул с места.
Минута, и автомобиль вырулил с грунтовой дороги на асфальтовую и заметно прибавил скорость.
– Где служишь? – отрывисто спросил матрос, которому на вид было лет двадцать пять, ловко обгоняя одинокого мотоциклиста в кожаном шлеме.
– На Большом Улиссе! – коротко ответил Федоров, смотря, как автомобиль свернул вправо и оказался на узкой грунтовой дороге, обсаженной справа и слева высокими лиственными деревьями.
Резкий правый поворот, и Федорова с силой кинуло
Роба, рабочая одежда. Появление в ней в городе, мягко говоря, не приветствуется.
