этого не знал никто.
Он смутно помнил пугающие картины того, что или привиделось ему в кошмарном сне, или же происходило наяву – серые потоки, мчащиеся вдоль глухих стен и несущие на себе плетеные кресла, мусорные баки и сломанные ветви фруктовых деревьев из разоренных садов. Он помнил людей, застывших на крышах и забравшихся на фонарные столбы…
Да, в каждом дворе наготове лежали плоты. Но куда в случае беды плыть на этих плотах? Кружить над залитым Водой Островом и ждать, когда появится из пучины крыша самого высокого в Городе восьми – или девятиэтажного здания Магистрата, извещая своим появлением о том, что Вода пошла на убыль? Но когда это случится, через сколько дней и ночей? И случится ли вообще?… Смерть достанет с полки другой свой инструмент – Голод, – и раньше или позже, но все-таки отпразднует свою окончательную победу.
Ну разве будешь тут жить спокойно и безмятежно?…
– Думаешь, пора готовить плоты? – спросил кто-то за спиной понуро глядевшего на Воду Влада.
Влад вздрогнул и обернулся, хотя почти сразу узнал голос Альтера. Альтер стоял, скрестив руки на груди и поставив ногу на ту скамью, с которой Влад недавно поднялся, – высокий, белокурый и сероглазый. Одет он был, по своему обыкновению, в едва прикрывавшую плечи накидку цвета черепицы и не доходившие до колен зеленые шорты. Края накидки стягивал тонкий черный шнур, протянутый сквозь окольцованные светлым металлом дырочки. Шорты были подпоясаны широким, тоже черным, ремнем с простой металлической пряжкой. На правой руке Альтера скромно чернели два перстня – он не любил украшать себя, и в этом был похож на Влада. Зато ногти на босых ногах Альтера отливали перламутром.
Альтер был одним из тех немногих горожан, кого Влад хорошо помнил, как помнил Дилию, мерзавца Мастодонта и завсегдатая питейных заведений Вийона. Он выделял их из остальной массы жителей Города и сразу бы узнал, встретив на улице. А вот другие как-то не запоминались. Даже соседи. Владу нравился этот рассудительный и спокойный молодой человек, нравилось беседовать с ним, хотя он не мог бы сейчас восстановить в памяти содержание их бесед. Альтер, кажется, тоже принадлежал к прослойке «высших» и не обременял свою жизнь трудом в хлебопекарне, на кухне в каком-нибудь кафе или на той же ткацкой фабрике. Но и к праздношатающимся причислить его было нельзя: он время от времени уходил куда-то по каким-то своим делам и вовсе не казался подавленным или встревоженным, и не жаловался на жизнь. Возможно, он просто смирился с постоянным присутствием угрозы и нашел в себе силы не обращать на это внимания. Или же очень хорошо скрывал смятение, тревогу и томление – те чувства, что навсегда поселились в душе Влада.
Влад повернулся спиной к Воде, присел на широкий верхний край ограды и кивнул, приветствуя Альтера. Тот, не меняя позы, ответил легким поклоном.
– Думаю, если Вода вознамерится погубить нас, никакие плоты не помогут, – ответил
