нос.
Мустафа ворчит что-то и листает тетрадку. Мать вновь поворачивается в сторону киблы и негромко повторяет: «Хвала Аллаху! Аллах преславный!» Ройя бежит за своей куклой, у которой не хватает одного глаза.
– Братец, давай поиграем!
– Сейчас не хочу, – отвечаю ей, – попозже.
Она садится верхом на мою ногу и сажает куклу на пол, выпрямляя ей ноги. Мать складывает молитвенный коврик, продолжая бормотать молитвы. Складывает и убирает свою молитвенную чадру. Садится возле самовара и наливает мне чаю.
– Так где ты был?
Тон ее смягчился. Она ставит чай возле моих ног и садится напротив. Мустафа, словно он ждал, пока мать закончит намаз, подходит к телевизору и включает его. Я смотрю на него осуждающе, но он притворяется, будто не видит моего взгляда. Лег животом на свой учебник и уставился в экран. Мать спрашивает его:
– Ты уроки делаешь или телевизор смотришь?
Мустафа на такие вопросы предпочитает не отвечать, и мать снова спрашивает меня:
– Так где ты был?
– Да говорю: зашел к ребятам.
Она недоверчиво смотрит на меня:
– И что они тебе сказали?
Я изображаю равнодушие и спокойствие.
– А они оба ушли на фронт.
– Кто это? Кто они такие? – спрашивает мать.
– Ты их не знаешь, – отвечаю я.
По телевизору показывают боевые действия и призывают народ вступать в ряды вооруженных сил. Картинка всё время меняется. Вот иракские солдаты с белым платком в знак капитуляции маршируют, выстроенные в колонну по одному, вот старик повязывает молодому солдату повязку на лоб, вот бесконечная колонна иранских добровольцев, а вот залпы орудий. Мать переключает канал.
– Зачем ты переключила?
По другой программе кошка и небольшая собака гоняются друг за другом и катаются кубарем, а чей-то голос рассказывает о дружбе кошек и собак. Мать опять переключает канал, и Мустафа протестует:
– Оставь уж тот, на этом ничего нет!
Я поднимаюсь, беру свой учебник физики и выхожу в другую комнату. Я должен ехать на фронт. За прошедшие два дня я решил это твердо.
Раздается звонок в дверь. Я слышу голос матери:
– Беги открывай, а то отец звонок оборвет.
Потом слышу, как Мустафа побежал открывать.
Я встаю и сажусь на корточки. Неожиданно включается телевизор, и мать вскрикивает:
– Убавь звук, дочка! Чего ты вдруг включила?
Слышен стук входной двери и крик Ройи:
– Папа! Папа пришел!
– Чертова метель! – ругается отец.
Я выхожу из комнаты. Отец размотал шарф и повесил его на вешалку.
– Привет, отец!
– Привет, дорогой, как твой экзамен? Сдал или нет?
Отец сегодня в настроении, иначе не спросил бы об экзамене. Я уверен, что он не знает, в какой именно день у меня экзамен. И спросил он лишь из благодушия и не ждет ответа.
– Сдал
