существовало и в здешнем мире.
Неста догрызла свой кусок сыра до самой корки и, не поворачиваясь к Брайс, спросила:
– Твоя звезда всегда так сверкает?
– Нет, – ответила Брайс, дожевывая хлеб. – Но в туннеле, как видишь, она не гаснет.
– Почему?
– Я сама хочу выяснить, что ведет меня по этому туннелю и почему.
– И еще почему тебя занесло в наш мир.
Должно быть, перед тем как отправить Несту в погоню за Брайс, Ризанд или Амрена снабдили ее необходимыми сведениями.
– Что это за место, по которому мы идем? – в свою очередь спросила Брайс.
– Я тебе уже говорила: мы не знаем. Пока ты не пробралась мимо чудовищ, даже Риз не знал о существовании туннеля. И уж точно не знал про эти картины на стенах.
– Ризанд, он… ваш король?
– Хотел бы им быть, – усмехнулась Неста. – Но нет, он не король. Он – верховный правитель Двора ночи.
– Получается, он все равно как король.
– В здешних землях у нас нет королей. Только семь Дворов, и у каждого свой верховный правитель. Иногда их жены становятся верховными правительницами.
Вдали послышался стук упавшего камешка. Брайс повернулась на звук. Ничего. Темнота, и только.
Она поймала на себе внимательный взгляд Несты.
– Почему ты предупредила меня о ловушках? Они бы сыграли тебе на руку. Меня бы убило, а ты бы сбежала.
– У меня нет причин желать тебе смерти.
– И тем не менее ты сбежала из камеры.
– Я знаю, чем чаще всего оканчиваются допросы.
– Никто не собирался тебя пытать.
– Ты хотела сказать: пока не собирался.
Неста не ответила. В темноте опять что-то прошуршало. Брайс стремительно повернула голову и вновь наткнулась на пристальный взгляд Несты.
– Что там? – тихо спросила Брайс.
Глаза Несты сверкнули, как у кошки в сумраке.
– Всего-навсего тени.
10
Тарион знал: добром это не кончится, Особенно когда пистолеты Флинна и Дека были наведены на Лань, а Марк сверкал когтями, готовыми рвать ее на куски. Холстром тоже насторожился и даже присел на корточки, оскалив зубы и заслонив собой Сигрид. Наследница Фендиров посматривала на всех, по-волчьи оценивая опасность. Она понимала: явившаяся женщина представляет для них угрозу, однако не знала, какую именно.
Ну и компашка! Ему оставалось единственное: стать голосом разума.
И потому Тарион сделал то, что получалось у него лучше всего: нацепил улыбку себя прежнего и вразвалочку подошел к Тристану Флинну. Положив когтистый палец на дуло пистолета фэйца, он вкрадчиво произнес:
– Остынь. Мы все находимся на нейтральной территории. Даже Лидия не настолько глупа, чтобы причинить
