Ткача состояла в самом сложном – составить карту Триединства. Ты была скупа на объяснения своих появлений и действий, чего твоей матери, разумеется, было достаточно. Здесь у нее всегда играли чувства родительские, нежели воспитательные. Вы улетели, а я остался разбирать бардак, оставленный тобой. И этот Ткач был создан из-за тебя. Я должен был знать, что и почему происходило, должен был понимать координаты всех твоих прыжков и прыжков твоих копий – как более взрослых, так и совсем отличавшихся. Всех. Порой ты появлялась, что-то делала, исчезала, а затем появлялась другая ты, но с другими целями, треть коих до сих пор не определена причинностью. Нужен был независимый анализ, дабы составить, простым языком, карту закономерностей. Ведь, как мы узнали, путешествие во времени – штука сложная, можно хоть себя убить – сам не исчезнешь. Так что, пока ты отдыхала на Авроре, я работал над сбором сведений не только для пресечения аналогичного проявления непрошеной инициативы, но и для возможного продолжения.
– Никогда не думала, что услышу твое нытье. – Этот надменный и презренный выпад моментально сменился ярким напускным разочарованием. Клендат молчал, лицо его выражало что-то непонятное Бэккеру, но явно читаемое Любой.
– Ты сбежала на Кому…
– Я помню, как ты с трудом пошел на компромисс, лишь бы я оставила Опус. Моя мать даже Осколок забрала, целую колонию основала с хорошими людьми, которых я считала друзьями и которые меня таковой считали, несмотря ни на что, и которые в отличие от тебя сделали для меня очень много хорошего.
– Моя задача выходит за рамки твоего комфорта. Ты вроде бы повзрослела, должна понимать. Ну и кто теперь ноет?
– Сейчас я начну ваше нытье посылать куда подальше! Говори суть, или я сваливаю! – Бэккер боролся с водоворотом, затягивающим его все глубже в историю, частью которой он быть не желает, как и не желает быть частью любой другой истории.
– Ты и есть эта причина, Бэккер. – Клендат расцвел, казалось, он ждал этого момента слишком долго. Виртуальная карта сменилась с общей солнечной системы до маленькой планеты, расположенной близ солнца. Черный камешек с кратерами и глубокими впадинами, по сути, ничего оригинального или отличительного. – Некогда ранее я обнаружил на ближайшей к светилу карликовой планете следы пребывания разумной жизни. Почти в центре находится крупная, сложная, неподвластная простому пониманию внешних сил конструкция – целое сооружение, озаглавить которое можно емким определением Кузня. – Клендат посмотрел на Любу особым взглядом предвкушения перед раскрытием важной для нее информации. – Там и было создано то, что ныне зовется Осколком.
Лицо Любы преисполнилось тяжелых мыслей, Бэккер же не разрешал себе делать выводы, прекрасно ощущая, как все происходящее является лишь подводкой к чему-то достаточно сложному, чтобы пытаться это высчитать.
– Поспешу успокоить – ни создать его там, ни даже понять причин создания из имеющихся сведений Кузни невозможно. Этот немыслимый
