ты, а не я. Все, больше не отвлекай меня по всякой ерунде. Звони Марине.
Рома сбрасывает звонок, трет лицо ладонью и шумно вздыхает. Бросает телефон на прикроватную тумбочку и замечает меня, подпирающую стенку.
Схлестываемся взглядами. Замираем оба, как два хищника увидевших лакомую добычу. Глаза мужа медленно скользят по моему телу, цепляясь за мою грудь, живот и скрещенные ноги. Вспыхивают огнем желания, несмотря на то, что у нас все было буквально пять минут назад.
Я абсолютно обнажена перед ним. Как физически, так и душевно.
– Ты уже все? – голос Ромы срывается. Ладони потеют, а пульс разгоняется до сумасшедшей скорости за долю секунды.
Муж делает один плавный шаг мне навстречу, и в тусклом свете фонаря с улицы, освещающим спальню, это выглядит очень опасно и эротично. Он напоминает мне хищника, загоняющим свою добычу в ловушку.
– Н-нет…Полотенце забыла…
Рома склоняет голову набок и внимательно рассматривает меня. Усмехается, приближаясь почти вплотную. Носом ведет по шее, заставляя запрокинуть голову. Осторожно поддевает лицо за подбородок, заставляя смотреть строго в его глаза.
Сердце отбивает чечетку, ноги слабеют. Но несмотря на это, я решаюсь осторожно спросить:
– Кто звонил?
Рома прожигает меня взглядом, зависает и звонко хохочет.
– Вот скажи мне, как я могу тебе изменять, если моя ревнивая собственница не дремлет?
– Я случайно…Правда, полотенце забыла.
Рома бодает меня лбом и целует в висок. Его ладони сжимают мою талию, прижимая к его бедрам. Там снова все кричит о твердом желании. Я таю и млею в руках мужа, становясь податливой, как воск.
– Это Олег – прораб. У нас в здании прокуратуры идет ремонт. Знала бы ты, как я задолбался уже работать в конференц-зале. Сейчас ремонт дошел до моего кабинета. Команда Олега работает до глубокой ночи, потому что они выбились из графика, а у них госзаказ, штрафы там конские. А Олег не может дозвониться Марине – дизайнеру, которая все контролирует и руководит ремонтом. И он не придумал ничего лучше, чтобы позвонить мне и попросить приехать, чтобы выбрать паркет в мой кабинет. Я его и послал. Никакого криминала.
Мои щеки багровеют, а внутри лопается струна, и облегчение разносится по венам. Даже слезы выступают на глазах. Которые, к счастью, не видит Рома.
– Ну, что товарищ дознаватель, я был достаточно убедителен?
– Более чем…
– Казнь откладывается? – продолжает потешаться муж.
– Вы помилованы, Роман Львович, – чмокаю мужа в губы, а его ладони мгновенно сползают ниже и сжимают мою попу. Муж делает недвусмысленное движение бедрами, распаляя меня.
Но я ловко выскальзываю из объятий мужа и отбегаю к гардеробной.
– Крышу сносит, Ник, когда ты пахнешь мной…Сразу хочется завалить и повторить…
– Нееееет, Доронин, – мотаю головой, закусив губу. – На второй раунд меня
