Яркова до замужества. Семья известная, из купцов. Испокон веков тут жили. И дом у них старый, купеческий. Людка Яркова замуж за Пашку Сергеева вышла, он после института сюда учителем приехал, вот и дочка учительницей стала. Но Пашка рано умер, Маринка еще совсем девчонкой была. Убили его, ох, шуму было! Как раз на Петра и Павла голову отсекли. Представляешь?
– Как отсекли?
– Как-как! Косой!
– Учителю?
– Ну, да.
– А нашли убийцу?
– Да нашли, разве ж в советское-то время не отыщут! Жил у нас тут Колька непутевый, чуть что, за топор хватался. Пил непробудно. Вот и нашли Кольку пьяного на лугу, и коса рядом. Поспорили наверное. Колька то, как протрезвел, ничего не помнил.
– А где он сейчас?
– Колька? Так уж лет двадцать как в тюрьме помер. Туберкулез, что ли подхватил. Мать и не плакала, с таким сыном – лучше б никакого не было.
– А жена? Ну, то есть вдова, мать Марины.
– А что вдова – погоревала и все. Замуж больше не выходила. Дом перестроила, он же старый, дореволюционный. Сейчас никто разрешения бы не дал- памятник! А тогда – пожалуйста. Потом приватизировала. Маринке повезло, когда уезжать к дочке собралась, как раз соседи свою половину продавали. Купила одна москвичка. хочет ресторан делать. Одну часть уже отстроила, пиццерия у нее там. Была.
– Почему была?
– Ты уж года три у нас не была? Вот тогда москвичка и приехала. Еленой зовут. Все разрешения получила, итальянца наняла- пиццу печь.
– Итальянца?
– Из Неаполя, какой-то повар по пицце аж в третьем поколении. Тут такое рассказывали! Жена его, ну, тогда еще не жена, ох, страшная, не приведи Господь, днем увидишь- испугаешься! – по путевке ездила, в их ресторане обедала. Он как увидел- так влюбился. Красавец мужик, ну, как они все, итальянцы. у Софьи-то Марк как наши, светленький, а этот чернявый, яркий, видный такой, хоть и от горшка два вершка. Вертлявый!
– Сразу и видный и вертлявый? – засмеялась Саша. Ну, точно южанин. история показалась ей знакомой, но вот откуда… Нет, не вспомнить.
– Ага! Так все равно в сто раз лучше этой чувырлы, ох, страшна! В общем, така любовь! Примчался за ней в Россию, женился, потом вот сюда приехал, но что-то с хозяйкой не сладилось, вместо пиццерии там теперь роллы делают.
– А итальянец?
– С чувырлой разошелся, искусством занялся. Сама увидишь, сегодня в двенадцать, в палатах, ну, в музее в смысле, выставка открывается. Сходи, погляди. Он тоже там будет.
Саше стало очень интересно, что ж за итальянец такой. Слышала она, как открывают пиццерии и рестораны с итальянскими учредителями несмотря на сложности. И вроде дохода заведения не приносят, но хороший повод для отмыва денег бандами Каморры. Каморра… нет, об этом лучше не думать, а вот на итальянца надо посмотреть. А потом и на дом, где жили Сергеевы. Раз ключ связан с матерью Марины Павловны, то о ней надо все узнать. А ведь не сказала учительница, что отца ее убили. Может, в том старом деле что кроется?
– Есть у нас тут один учитель математики,
