ещё не определило мою будущую профессию. В десятом классе, отбросив мысль о лётном училище (было и такое!), я решил поступать на биофак Московского университета, хотя какая-то часть моего подсознания (охотничья часть!) толкала в Балашиху, в Московский пушно-меховой институт, в охотоведы. Но МГУ! Престиж! Университетское образование! Тем более что отметки в аттестате позволяли мне надеяться на победу в большом конкурсе. Знать бы нам в юности, что лучше, а что хуже, и что престиж далеко не самое главное в жизни! Увы! Волей случая я не попал в МГУ, а стал студентом МПМИ. Сейчас я могу только благодарить судьбу за то, что сделал дурацкую ошибку на экзамене по немецкому, получив единственную четвёрку. Пять экзаменов – 24 балла! Этого хватило, чтобы я не прошёл в университет. И ни разу не пожалел, потому что профессия охотоведа дала мне увидеть и испытать то, что я вряд ли увидел и испытал бы, получив другую. Чистым охотоведом, правда, мне пришлось быть мало – основное время я проработал в заповедниках и охотничьих журналах, но моя любимая охота всегда была со мной.
Был бы я хорошим зоологом или нет, стал бы кандидатом или доктором наук – никогда мне этого не узнать. Просто я шагнул на другую тропу, которая и повела меня по жизни. Это была охотничья, охотоведческая тропа. Не знаю, естественно, что ждало бы меня впереди, если бы всё пошло по-другому, но сценарий нашей жизни написан ещё до нашего рождения, когда соединились в единое целое отцовское и материнское начала и дали жизнь новому существу. А может, и ещё раньше. Кто знает! Это только кажется, что мы управляем своей судьбой, сами выбираем жизненный путь и профессию, спутников и друзей, даже врагов. Выбор уже сделан, а нам только остаётся выполнить своё предназначение и по возможности сделать это как надо.
До сего времени удивляюсь тому, что мне, москвичу, городскому, по сути, парнишке, выпало значительную часть жизни прожить в тайге, среди дикой природы, среди людей, которым такая жизнь привычна с детства. О ней я никогда не имел бы понятия, если б остался жить в городе, даже выезжая эпизодически в экспедиции или просто на охоту. Именно так ведь и живёт большинство городских охотников.
Как бы нас ни готовили к жизни с детства, в школах и институтах, нет цены тому, чему учит она сама. Жизнь это ведь то, что тебя окружает – и события, и люди. Я благодарен тем, кто помогал мне освоить те или иные уменья, и не обязательно охотничьи. В первую очередь – отцу, который дал мне в руки не только пилу и топор, рубанок и стамеску, но и книги, фотоаппарат и ружьё. Рисовать хорошо ему так и не удалось меня научить.
С моим первым проводником, алтайцем Андреем Кунделéшевичем Туймéшевым, мы откапывались в полутораметровом снегу, строили стан и ночевали у костра под горной вершиной Корбулу, глядя на неправдоподобно яркие звёзды.
Там же, в Горном Алтае, в Алтайском заповеднике, мой ровесник Юрий Бéдарев, окончивший всего три класса колхозной школы-интерната, охотник и таёжник от Бога, учил меня проводить
