который и осуществим платежи пенсионерам.
Вице-мэр по финансам элегантно закончил комбинацию:
– Перед вами, как раз совладелец такого банка, где за 100 миллионов вам будут крайне признательны. Пенсионеры получат их сполна, но с некоторым опозданием. Мы, как политики, тоже относимся к группе риска и имеем право на социальную поддержку. И, заодно, утрём нос правым.
Следующий шаг к мировой славе жокей сделал в конце недели. Вместе с извещением на пособие в почтовых ящиках пенсионеров появились чёрно-белые листовки: «Они нас ограбили». Крупнейший городской район взорвали фотографии шикарных испанских вилл замов Галкина, представленные на фоне миллионных банковских платёжек и смет на ремонтные работы.
Рядом поместили снимки «отремонтированных» по приёмным актам многоэтажек, с которых сняли даже входные двери и водосточные трубы. Разъярённые авторитеты Леон и Реваз мигом подсчитали общую сумму недоимок в общак.
По настоятельной просьбе Боба братаны подготовили своё исковое требование к казнокрадам. После ознакомления, с которым три заместителя подхватили вирусный грипп с осложнениями на опорно-двигательный аппарат. Всю троицу круглосуточно поджидали у входа в управу нанятые Бульбой молотобойцы с тухлыми яйцами. Кроме того, кабинеты чиновников ежедневно навещали гигантские человекообразные, сотрясая запертые двери. Романов прозрачно намекнул Галкину:
– Ты не спеши увольнять тройку, пусть помучаются. Тем более, для них граница закрыта надолго.
В этом случае, больничный спасал казнокрадов не только от увольнения. По давней традиции при осаде крепости захватчики всегда перекрывали воду, что вызывало эпидемии, унося тысячи жизней защитников. Вспышка чумы при блокаде Ревеля войском Петра I привела к сдаче города. Однако, русский генерал Бауэр благородно выпустил остатки шведского войска через морские ворота.
В наши дни, получив вотум недоверия, градоначальники впадали в длительную и глубокую депрессию, оттягивая отставку и сдачу дел. Иногда за импичментом следовала статья о хищениях в особо крупных. Рекорд болезненности принадлежал главе Коммунального Департамента, чей недуг длился два года, сохраняя стаж и выслугу лет.
В конце концов, к процессу подключилась и подогретая Бобом самая демократичная пресса. Жёлтые страницы таблоидов обрушили на читателя виды испанских резиденций чиновников в 3D и копии фиктивных актов приёмки ремонтных работ на несколько миллионов. Городские зодчие, исходя желчью, втаптывали в грязь работу своих пиренейских коллег. Журналисты обсуждали квартиры, полученные комиссарами полиции от расхитителей, за отказы в возбуждении уголовных дел.
Настал черёд действовать и куратору городской полиции вице-мэру Громову. Первым на ковёр был вызван столичный префект, сразу занявший в кабинете непримиримую позицию:
– В стране
