в кресле, и, не прикасаясь к скоросшивателям, узнавал каждый. И вспоминал без труда все, что было в них, а не только надписи на обложках – фамилию, имя, отчество, год рождения, место жительства, род занятий…
– Ты как на них вышел? Догадался? Вспомнил?
– Нет, счастливый случай! Пошел я от вас, значит, прямо в архив. Пока Татьяна Андреевна готовила подборку из картотеки, решил посмотреть оригиналы – все же в карточках только образцы и описания энцефалограмм. А ноги сами понесли к стеллажам, самым дальним. Взял первую попавшуюся коробку – Давлетовой из Романовки. Поднялся к себе и – не поверите! – во втором рулоне: нате вам! Тремор – как две капли воды! Когда знаешь, что искать, оно само в глаза лезет… Ну, до завтра ждать не стал, вы все равно еще здесь.
Игорь выглядел таким счастливым и довольным, что язык не повернулся попенять – субботу и воскресенье работал, и сегодня без отдыха!… Впрочем, молодость и азарт, и здоровое желание опередить всех… Нормально!
– Кофе хочешь?
Баринов сам навел ему чашку растворимого, положил сахар, достал нераспечатанную пачку печенья.
– Различия, конечно, налицо – амплитуда, продолжительность и так далее, – Игорь говорил, не останавливаясь, чтобы уж выложить все сразу. – Но сходства гораздо больше – форма кривой, фаза, частота и вообще… Я просмотрел еще двоих, по аналогии, флуктуаций, правда, не обнаружил. Отобрал, тоже по аналогии, двадцать два дела, надо будет детально изучить. Да и другие, похожие, придется проштудировать. Как, Павел Филиппович?
Баринов перекладывал скоросшиватели, начиная с верхнего: «Давлетова Мария Осиповна, 1904 года рождения, село Романовка, пенсионерка», «Зощенко Ольга Дмитриевна, 1953 года рождения, Кызыл-Кия, домохозяйка», Лифшиц Роза Львовна, 1944 года рождения, село Чон-Арык, заведующая оранжереей», «Тлеулинова Канат Джумабековна, 1937 года рождения, село Кочкорка, домохозяйка»…
– Та-ак, вижу… Все мануальные целители, ни одного «чистого» «травника». У всех, как помню, природные задатки гипноза, все лечат «возложением рук», заговорами, обрядами…
– Именно так, Павел Филиппович. За образец я взял Давлетову. Мужиков только двое – Коршунов из Токмака и ваш Коровников.
– И насколько я помню – ни у кого в анамнезе нет нарушений сна, тем более – странных сновидений.
Они помолчали.
– Ну что ж, – прервал молчание Баринов. – Вари настоящий кофе, а эту бурду выливай. И садись. Раз такое дело.
3
К полуночи ясности не прибавилось, но хотя бы можно было сориентироваться в дальнейших действиях.
Игорь предусмотрительно взял ключи от архива и уже несколько раз привозил из подвала на тележке тяжелые коробки с бумажными рулонами электроэнцефалограмм тех людей, чьи личные дела он положил днем на стол Баринову.
Мини-флуктуации в каппа-ритмах обнаружились еще у двоих.
Странно и непонятно,
