могучую сосну, а под нею двух человек, играющих в шахматы на плоском камне. Увлеченные игрой, они не обратили на юношу ни малейшего внимания. Чжао Янь подполз к ним на коленях и подал угощение. Не прерывая игры, они не спеша выпили все вино и съели мясо. Тогда Чжао Янь заплакал и, поклонившись до земли, попросил даровать ему долголетие.
«Нет сомнений, что его научил мудрец Гуань Лу! – воскликнул одетый в красный халат. – Но ничего не поделаешь, придется нам пожалеть юношу, раз уж мы съели его приношение». Тогда тот, что был в белом халате, вынул откуда-то из складок одежды небольшую табличку с записями и, глядя на нее, произнес: «Да, в этом году, юноша, тебе исполняется девятнадцать лет, и ты должен умереть. Но сейчас я вместо единицы напишу девятку, и жизнь твоя будет продлена до девяноста девяти лет. А теперь возвращайся к Гуань Лу и скажи, чтобы он больше не разглашал тайн неба, не то его постигнет небесная кара!»
Тут одетый в красный халат вынул кисточку и написал в табличке девятку. Тотчас же подул благоуханный ветер, и оба неизвестных, обернувшись белыми аистами, исчезли в небе.
Чжао Янь прибежал домой и рассказал обо всем, что с ним приключилось.
«Тот, что в красной одежде, это Южный ковш, – объяснил ему Гуань Лу, – а в белой – Северный ковш».
«Но ведь Северный ковш состоит из девяти звезд, – возразил Чжао Янь. – Почему же там был только один человек?»
«В разреженном состоянии он действительно состоит из девяти звезд, – сказал Гуань Лу, – но они могут сливаться в одну. От Северного ковша зависит смерть, от Южного – жизнь. Но теперь тебе нечего тужить. Жизнь твоя продлена».
Отец и сын от души поблагодарили Гуань Лу, а он с тех пор стал осторожнее в своих гаданиях, опасаясь выдавать тайны неба. Сейчас Гуань Лу живет в Пинъюане, и если вы, великий ван, желаете узнать свою судьбу, пошлите за ним.
Обрадованный Цао Цао отправил гонца в Пинъюань. Вскоре Гуань Лу приехал, и после приветственных церемоний Цао Цао попросил его погадать.
– Почему вы так встревожились? – спросил Гуань Лу. – Вы просто находились под действием злых чар.
Понемногу Цао Цао успокоился, и боли у него прошли. Тогда он приказал Гуань Лу погадать о делах Поднебесной. Гуань Лу исполнил приказание и сказал:
– Трижды по восемь. Рыжий кабан встречается с тигром. Большая потеря южнее Динцзюня.
Помолчав, Цао Цао попросил Гуань Лу погадать о судьбе его рода, и тот сказал:
– Во дворце Льва стоит священный трон. Справедливое правление незыблемо. Сыновья и внуки в великом почете.
Цао Цао спросил, что все это значит, но Гуань Лу уклончиво ответил:
– Небесные числа неизмеримы, заранее познать их невозможно. Поживете – увидите.
Цао Цао хотел пожаловать Гуань Лу почетное звание, но тот наотрез отказался принять его.
– Живу я в бедности, – сказал он, – мой жалкий, нищенский
