он все чаще опускает правую руку. Как увидишь, что рука пошла вниз, так и бей! Федя, давай! За всё училище! Не подведи!
Полковник-гренадёр улыбался. Офицеры Воздушного флота смеялись. Сидевшие сзади кавалеристы, не скрываясь, пили из фляги. Зрители шумели и уже не могли успокоиться. Гул сливался, обволакивал всё вокруг. Федор думал об океане. О черных волнах, запахе соли и ужасе, который океан ему внушал. Бесконечный, первозданный ужас.
– Четвертый раунд!
Снова нокдаун! Аж потемнело в глазах. Федор чуть поскользнулся, но поднялся. Из рассеченной брови капнула кровь, ресницы слипались. Оставшимся в порядке глазом Сорока с удовлетворением смотрел на кривой нос гренадёра. “Надеюсь, я его ему сломал”, – думал он.
– Да. Я в порядке. Продолжаем.
– Что?
– В порядке всё! Я в норме.
– Бокс!
Чёрт, всё плывет.
– Шнай-дер! Шнай-дер!
Федор вспомнил Ингу. Длинные черные волосы, тёмные глазища. Легкий пряный аромат духов. Тонкие длинные пальцы гладят его щеку. Что он тут делает? Почему? И главное, зачем?
– Федя, ты меня слышишь? Федя? Эй!
– Шестой раунд!
Глаза гренадёра уставшие и слегка косят. Тяжело дышит. Длинная рука летит к лицу Фёдора, тот подныривает и кулаком, всем корпусом, всем телом, бьёт снизу. Желтые глаза гренадёра смотрят странно. Как будто тот увидел что-то, что кроме него увидеть не может. Куда-то вдаль и поверх всех. Раздался грохот. Это тяжелое тело упало на настил ринга. Повисло секундное молчание, и вдруг вся толпа вокруг взревела.
Фёдор отвернулся и отошел. Надо отдышаться.
– Раз! Два!
Черные длинные волосы. Зеленое платье.
– Пять!
Запах восточных пряностей. Тихий голос шепчет: “Тео. Тео, ты мой. Ты только мой…”
– Девять! Десять! Нокаут!
Восторженный вопль будущих моряков и разочарованный гренадёров.
– Федь, ты как?
– Всё что ли? Только начало нравиться. Давай следующего, – криво усмехнулся Фёдор, слегка пошатнулся и сплюнул красным.
– Победителем финального боя! И чемпионом города Лосбург среди военных и гражданских училищ! Становится! Фёдор Сорока, Императорское военно-морское училище!
Глава 2
В кабаре было полно народу. На сцене выступал автоматон-фокусник. Он очень старался, но всё шло не так как планировалось. Карты валились из его металлических рук. Из “пустого” ящика внезапно вырвался страшно шипящий опоссум, укусил артиста и как молния умчался за кулисы. Исчезающие в манипуляторах разноцветные шарики выпадали из самых неожиданных мест. Публика встречала каждую неудачу взрывами хохота.
Наконец мучения закончились, и на сцену выскочил конферансье.
– Проводим нашего выдающегося мага Великого Лоренсино!
Публика с хохотом захлопала. Робот поклонился, случайно уронил цилиндр,
