предположить в «брате» другого призрачного возлюбленного – Пастернака и его книгу «Сестра моя – жизнь».
Выбор между Пушкиным и Пастернаком
Известно, что в 1959 году Белла Ахмадулина была исключена из Литературного института за отказ участвовать в травле Пастернака, а в 1962 году написала стихотворение «Памяти Бориса Пастернака», в котором рассказывала о единственной встрече с ним в Переделкине и о «прощанье навек», которое напоминает прощание с «братом сестры» в поэме «Дачный роман».
Правда, отношение Ахмадулиной к Пастернаку в стихотворении 1962 года по трепету и благоговению можно сравнить скорее с отношением к Пушкину, но все же это вполне внятный отказ героини от повторной встречи с «братом» по литературе, нежелание войти в его дом:
Но должен быть такой на свете дом,
куда войти – не знаю! невозможно!
И потому, навек неосторожно,
Я не пришла ни завтра, ни потом.
Думается, что «Памяти Бориса Пастернака» и «Дачный роман» можно рассматривать как своеобразную «двойчатку». При разборе двойчаток Мандельштама М. Гаспаров указывает, что, работая над стихотворением «Соломинка», Мандельштам усложняет и зашифровывает его все больше от этапа к этапу, вторая часть двойчатки представляет собой «зеркальный конспект первой», в ней «образы напряжены и уплотнены гораздо больше». Ученый приходит к следующему выводу о смысле жанра двойчаток и тройчаток у Мандельштама:
«Мы не знаем, как пришла к Мандельштаму мысль перемонтировать уже написанное стихот ворение и опубликовать второй вариант рядом с первым. Можно предположить, что главным здесь было ощущение разницы двух эмоциональных ключей – взволнованной нежности и спокойной торжественности. Первая редакция стихотворения целиком строилась на взволнованной нежности и жалости, потом эта эмоция постепенно вытеснялась заклинательной торжественностью. Овладев этой новой интонацией, поэт попробовал построить на ней стихотворение с самого начала – не закончивши ею, а с нее начавши. Получился текст, не отменяющий, а дополняющий первый и зеркально примыкающий к нему, – этот зеркальный эффект и побудил, по-видимому, автора сделать новаторский шаг: напечатать оба варианта подряд».
Ахмадулина не делает подобного новаторского шага, но сопоставление стихотворений позволяет увидеть в первом «спокойную торжественность» состоявшейся «предвечной» встречи с Пастернаком, а во втором – «взволнованную нежность» первого знакомства с его неповторимой поэзией.
Сравним «Памяти Бориса Пастернака» (1) и «Дачный роман» (2).
Мотив фосфоресцирующего сияния поэта (1) :
Он сразу был театром и собой,
той древней сценой, где прекрасны речи.
Сейчас начало! Гаснет свет! Сквозь плечи
уже мерцает фосфор голубой.
