кажущимся при общей тишине целым событием, обвалится вниз, а вот солнце покажет зайчика, скачущего куда-то по своим, заячьим делам. Как всё это устроено, почему происходит именно так? На эти вопросы человечество не сумеет ответить никогда.
С детства мне нравилось наблюдать за еле уловимыми невооружённым взглядом процессами строгой природы. Не знаю, как описать это так, чтобы человек, не погружённый в созерцание, понял эту мою любовь. Сколько вечеров я проводил на рыбалке вблизи зеркального озера, наблюдая как отец вылавливает рыбу, рассказывает истории из своей невероятно интересной жизни. А сколько раз мы сплавлялись по реке на байдарке, стараясь плотней укутаться в белые балахоны, сшитые бабушкой, – но это не помогало – обгорали на следующее утро так, что были краснее сваренных раков. Это единение с природой давало моей душе небывалый простор, который было невозможно получить, находясь среди пыльных улиц, строгих монолитных зданий. Всё же человек вышел из лесов, пещер и равнин, на протяжении большинства времени всей своей истории ловил рыбу, сплавлялся по рекам, строил дома и прятался от палящего солнца, иной раз больно обжигающего кожу.
А потому нисколько неудивительно, что я в итоге выбрал профессию геолога – человека, находящего труд в единении с матерью человечества, с природой. И ровно по той же вышеописанной причине нетрудно догадаться, что я не отказался от предложения Миши поехать посмотреть на загадочную поляну чудес – давно хотелось более пристально изучить Сибирь, раскинувшуюся, кажется, на добрую половину России. И хотя перед каждым большим путешествием вглубь неизвестности, испытываю изрядную долю колющего беспокойства и волнения – в этот раз я утешал себя мыслью, что иду с верной компанией. Всё-таки потеряться вчетвером гораздо труднее, чем в одиночку, не так ли?
К тому же, у меня были некоторые свои причины, по которым хотелось попасть именно на поляну чудес – одну из загадок Сибири. Впрочем, каждый раз, когда я едва-едва дотрагиваюсь до истинной причины моего путешествия, душа принимается протяжно ныть, сердце вдруг ёкает, а ноги подкашиваются – до того недалёкое моё прошлое было для меня тягостным…
– Ну уж надеюсь, что эта красота отразится в твоей научной статье! – нарушив воцарившуюся тишину, радостно засмеялся Гриша, – иначе вся поездка коту под хвост!
– Не переживай, Гриш, несомненно, я посвящу этому ни один абзац, пока у пижонов в белых халатах не появится желание сюда приехать! – весело провозгласил Миша, ударив себя кулаком в грудь.
– О как разошёлся! – воскликнул я, – хочешь, чтобы проверяющие совсем уснули?
– Ну прям уснули! – нарочито фальшиво обиделся Миша, – я, Федь, между прочим, описывать такую красоту умею! Не первый год природу описываю!…
Борис Николаевич жестом остановил нас:
– Вечереет, сделаем привал, – прервал он нашу беседу, остановясь у небольшой опушки, – идём очень хорошо, добротно.
3.
Зимой солнце садится быстро, а вместе с тем температура
