впечатлений. Селет усиливает нажим, укрепляя связь, и бездна распахивается у его ног. Он видит бело-голубой шар, спускается ниже – материки сдвинулись в кучу, мелькает пышная зелень, и то существо, что он видел на осколке, заглядывает ему в глаза. Селет не понимает, есть ли в его глазах разум, зато широкая пасть с зубами прекрасно видна. Мальчик чуть отстраняется, чтобы охватить картину целиком, и видит, что в руках у существа чаша. Ее только что достали из костра, где обжигали. Селет успевает заметить плоский камень, на котором разложены тонкие палочки и плошечки с разноцветными порошками, он хочет все рассмотреть, но тут чудовище издает гортанный крик, Селет пугается, и контакт рвется.
Он осознает, что стоит в кабинете Севиша и глубоко дышит. Видение из чужого мира растаяло, как утренний туман, что иногда бывает на Илль вместо дождя.
Селет поднял глаза на Севиша. Взрослый илльфи смотрел на него с уважением. «Прекрасные данные», – успел понять Селет из того, что думал Севиш, пока сознание взрослого не закрыла стена. Ментальный блок.
– Итак? – спросил Севиш. – Что скажешь?
Селет еще раз осмотрел черепок.
– Тут был цветной рисунок, – сообщил он. – Когда штучку сделали, то этих животных, – Селет указал на рисунок, – покрасили зеленой и красной краской. Я видел, как та ящерица, что ее делала, собралась раскрасить тарелку.
– Молодец!
Селет постарался улыбнуться как можно сдержаннее.
– А что видели вы? – спросил он.
– Я видел, как создавали чашу с самого начала. Как мялась глина и лепилась чаша, как выцарапывались на ней рисунки и чаша обжигалась в огне, как ее красили, причем сам процесс покраски был приятен существу, это был элемент творчества, чашу делали с радостью и любовью. Затем ею пользовались некоторое время и в конце концов разбили. Много веков спустя ее нашли здесь, на раскопках. Ты считал самое яркое и приятное, что было в существовании этой чаши.
– И сколько ей лет?
– Шестьдесят пять миллионов.
– Ух, ты! Так давно! А илльфи тогда уже были?
– Планета да, а мы, боюсь, еще нет. Илль в это время начал терять воду, и существа, что могли жить на суше, только-только начали свою эволюцию. Нам, как виду около пяти миллионов лет.
– А земляне были?
– Их тоже не было. Антропогенез людей занял, по разным оценкам, от трех до двух с половиной миллионов лет. А тот вид, к которому принадлежат современные земляне, по их же исследованиям, появился четыреста тысяч лет назад.
– Ого, вот это разница!
– Не забывай, что мы говорим о развитии вида. А не истории человечества. Но и здесь мы опередили их. Наши первые исторические свидетельства отстают от сегодняшнего дня на семьсот тысяч лет.
– Выходит, до землян на их планете жили ящерицы, – сказал Селет. – Люди зовут их динозаврами. Те самые, которых они тут откапывают. И что с ними случилось?
– Это, Селет, одна из загадок Земли. Люди убеждены, что их вид – единственный разумный вид на планете. Они считали и считают, что динозавры – ужасные
