зубов, она вызывала восхищение, где бы ни появлялась. Она пела как-то днем у Мама по-немецки и сама аккомпанировала себе». Судя по этому упоминанию великой княгини Ольги Николаевны, Г. Зонтаг могла посетить Александровский дворец, выступая в его Полуциркульном или Концертном залах.
Летом 1831 г. в Царском Селе жил на даче А.С. Пушкин. Он снял дачу (дом Китаева на Колпинской улице), в которой много и плодотворно работал, прожив в Царском Селе до глубокой осени и время от времени бывая в Екатерининском дворце. Фрейлина императрицы A. О. Смирнова-Россет упоминает, что воспитатель цесаревича поэт B. А. Жуковский и А.С. Пушкин регулярно приходили в ее комнаты в Большом дворце. Жуковский писал тогда: «Пушкин мой сосед, и мы видаемся с ним очень часто. А женка Пушкина очень милое творение. И он с нею мне весьма нравится. Я более и более за него радуюсь тому, что он женат. И душа, и жизнь, и поэзия в выигрыше». Часто к поэтам присоединялся и Н.В. Гоголь, живший в 1831 г. в Павловске.
Весной 1832 г. Императорский двор не выезжал в Царское Село, а сразу 1 июня перебрался из Зимнего дворца в Петергоф, а август-сентябрь прожили в Александровском дворце. О своих занятиях в эту осень[136] вновь упоминает Ольга Николаевна: «В то время опять входило в моду все китайское. Некто мадемуазель Флейшман учила нас рисованию в китайской манере, а также изготовлению лакированных работ и вышивке золотом по черному шелку. Многие дамы Двора собирались у Мама, чтобы украшать таким образом столики, стулья и ширмы. Старая графиня Бобринская, которая отличалась изобретательностью, придумала занимать грубые пальцы мужчин вырезаньем из персидских материй цветов с крупным узором, которые потом наклеивались на стекло для ширм. Целый зал в Александровском дворце был декорирован в этом новом вкусе; стали также ставить мебель посреди комнат, вместо того, чтобы выстраивать ее, как прежде, по стенам. Кроме бильярда, рояля и ломберных столов в зале могли уместиться по крайней мере сто человек. В конце сентября мы переехали в Зимний дворец…».
О том, как распределялись в 1833 г. комнаты Александровского дворца между членами семьи Николая I, а также кто и где жил из свиты, дает представление ведомость «предполагаемых изменений по Новому дворцу и казенному дому по Малой ул…», составленная архитектором Царскосельского Дворцового управления В.В. Кокоревым.[137]
Во-первых, старших мальчиков императора пересилили из левого флигеля в правый и в 1833 г. комнаты наследника Александра Николаевича (окнами на садовую сторону) и его младшего брата великого князя Константина Николаевича (окнами на парадный двор), разделенные коридором, располагались в бельэтаже правого флигеля за Концертным залом.[138] Судя по тому, что комнаты братьев были разделены коридором, у каждого из них в распоряжении было по 4 комнаты.
Во-вторых, судя по документу, большая часть помещений дворца была покрыта сосновыми полами, которые, видимо, закрывались коврами по всей площади комнаты.
Судя по всему, Ольга Николаевна за давностью лет запамятовала, что в этот год семья вообще не посетила Александровский дворец. В августе семья императора из Петергофа переехала на Елагин остров, а затем вернулась в Зимний дворец.
Кокорев Василий Васильевич (1795–1868) – архитектор Царскосельского Дворцового управления, брат академика архитектуры Адриана Кокорева и художника-портретиста Ивана Кокорева. Все братья были сыновьями гоффурьера Императорского двора Василия Кокорева.
В правом флигеле у наследника: «1. в Гостиной или Столовой комнате выкрасить под паркет пол, и переделать за ветхостью голландскую печь; 2. в Учебной комнате, выкрасить под паркет пол или настлать дубовый паркетный; 3. В коридоры – оскоблить перетереть и окрасить стены, равно и пол в оном выкрасить масляною краской; 4. У великого князя Константина Николаевича в передней комнате вместо голландской печи сделать шведскую (пометка карандашом: «Для чего?» –
