прикрываться моим именем?
– Пока они меня шлюхой не перестанут называть.
– Тут просто темно, он еще не проснулся.
– Видимо, оскорблений мне было недостаточно?
– Комплименты мы тут не раздаем. Привыкнешь.
– Ну, конечно. Я на них управу хорошую нашла, пока верят я на коне. Но ведь могу и на вас найти. Не боитесь?
Он шагает ко мне почти вплотную и становится будто больше. Прямо гигант. Уже через две секунды так сильно поднятой головы я чувствую, как затекла моя шея, но упорно делаю вид, что меня не беспокоит скала напротив.
– Ты бы свои амбиции прикрутила, девочка, я уже очень скоро перестану сдерживать свой гнев, – он отходит на полшага, а я, наоборот… напираю.
Так это должно было выглядеть, но больше походило на то, как огромный грузовик подминает под себя легковую машину. Однако я не сдалась.
– Я свой тоже, – смотрю на него сурово.
– Пра-а-авда? – тянет, посмеиваясь.
Смотрю на него упрямо и щурюсь. Наверное, плохо выходит, потому что он продолжает веселиться.
– Ты куда-то шла?
– Шла.
Разворачиваюсь с поднятой высоко головой, беру пакеты у входа и иду с ними обратно.
– Я даю тебе три дня.
– На что? – спрашиваю, лишь слегка повернув голову, но не оборачиваюсь полностью.
– На то, что ты отсюда сбежишь, девочка.
– Отлично, это мое хобби – выигрывать пари, где меня пытаются выставить слабой.
На кухне Глаша уже вовсю разливает сваренный кофе, пока вторая партия варится.
– Сколько человек будет завтракать? – смотрю пораженная количеством.
– Двадцать три. Двум придется отнести собственноручно, они в лазарете.
– Каком лазарете? – удивляюсь ее словам.
– На первом этаже только слева от гостиной.
– Тут?
– Ян не показал дом? – оборачивается и смотрит с интересом.
– Он ничего не показал, кроме, возможно, моего места в нем.
– Хм… Ясно. Я потом все расскажу и покажу. А пока что бери поднос и выноси в столовую чашки, затем разложи пончики в глубокие блюда и поставь так, чтобы каждый смог дотянуться.
– Пончики?
– Те, что в пакетах, – кивает на те, что я держу в своих руках.
– Ясно, ладно.
Стоило мне поставить первую тарелку на стол, как в столовую ввалилось примерно десять взрослых, разных и абсолютно опасных мужчин.
И, прежде чем кто-то из них открыл рот, я громко опередила:
– Я не шлюха, меня никто не заказывал. Я тут по приглашению Яна.
Они смотрят на меня во все глаза, затем ничего не ответив, что уже хорошо, рассаживаются по своим местам и начинают есть.
– Уже лучше, – тихо бормочу себе под нос, скрываясь за дверью кухни.
Спустя ровно пятнадцать минут за дверью, что ведет в столовую, слышится лишь тишина.
– Можно убирать посуду.
