глаз с прибывших воинов.
Сквозь деревянные ставни узенького окна на кухню пробивались красноватые солнечные лучи, предвестники сумерек. В прощальном жесте они танцевали на дощатом полу, предчувствуя, что совсем скоро тяжелые грозовые тучи, окончательно запрячут солнце в своих пышных серых боках. Как раз в тот момент, когда я окончательно пришла в себя, мелкими глотками потягивая еще теплое молоко, успокоенная размеренной болтовней подруги, наше уединение было нарушено неожиданно спустившейся со второго этажа тетушкой.
– Что здесь происходит? – как обычно, размеренным, лишенным всяческих эмоций голосом промолвила она – словно мы находились не у себя дома, а, самое меньшее, на королевском приеме!
Я не успела придумать что-либо правдоподобное в ответ, как Памира весело прощебетала:
– Нет причин для волнения, Асель просто слишком переволновалась сегодня. Да и я сама до сих пор ощущаю мурашки по коже при одной только мысли об этих воинах!
– Каких воинах? – странным образом заинтересовалась обычно довольно скупая на любопытство тетушка.
– Вы не знаете? – уже предвкушая, как она сообщит новость дня неосведомленному пока еще лицу, Памира даже привстала со стула. – Сегодня утром в город прибыло войско, присланное королем Эрихом для защиты.
– А как связано прибытие войска и недомогание Аселайн? – цепкий взгляд тети медленно скользнул с Памиры на мое бледное утомленное лицо.
– Глаза. Они были абсолютно черными, – я хрипло прошептала неожиданно для самой себя, совершенно не намереваясь делиться этим с кем-либо. Но признание вылетело само собой, и я немедленно пожалела об этом, потому как по лицу тети внезапно промелькнуло совершенно чужое, хищное выражение – глаза сощурились, губы сжались в тонкую линию. Это длилось не больше секунды, но мне и этого было достаточно.
В следующее мгновение передо мной стояла хорошо знакомая мне с детства женщина. Но странного рода решительность так и не покинула ее глаз.
– Памира, – хорошо поставленным голосом она обратилась к подруге. – На сегодня ты можешь быть свободна.
– Спасибо, – нерешительно протянула девушка, насторожено поглядывая на меня, словно спрашивая, в чем причина такой внезапной перемены настроения. Я недоуменно пожала плечами, удивленная этим не меньше ее.
Едва за девушкой захлопнулась дверь, как тетушка с несвойственной ей скоростью буквально взлетела верх по лестнице, уже оттуда приказывая мне собрать все необходимое.
Несколько секунд осмысливая происходящее, я ринулась исполнять приказ – нам не впервой было и раньше в спешке покидать прежние дома, и никогда тетя не считала нужным объяснять мне причины. В детстве я пыталась задавать ей вопросы, пыталась понять, почему моя жизнь так разительно отличалась от жизни любой моей сверстницы – но с возрастом осознала тщетность этих попыток.
