что у тебя кто-то появился, как у меня появился Лен. Очень рада, Иви.
– Принести тебе что-нибудь? – спрашиваю я.
– Расскажи мне историю, – просит она, положив голову мне на колено. – Про этого, про Исаака Ньютона.
В ее лице я по-прежнему узнаю черты той маленькой девочки: сверкающие глаза, ямочки на щеках. Когда она пугалась самолетов, а мамы не было дома, она приходила ко мне и точно так же клала голову мне на колено. Я заплетала и расплетала ей косы, гладила по волосам и рассказывала истории, пока опасность не миновала.
– Исаак был потрясающим человеком, – говорю я. – Но, когда я с ним познакомилась, он уже почти сошел с ума. Надеюсь, что это не связано со мной.
– А что случилось? – задумчиво спросила Мэрайя.
– Он хотел в одиночку раскрыть все секреты Вселенной, верил, что предмет изучения алхимиков много веков назад действительно существовал.
Мой милый Исаак, всегда хмурый, недовольный и приблизившийся к чему-то то ли чудесному, то ли ужасному – никогда не понимала, к чему именно. Недолгое время он был моим самым гениальным другом.
– Я поехала за ним в Кембридж, потому что узнала, что он ищет нечто невозможное. Решила, что он захочет встретиться с живым доказательством того, что загадки мироздания существуют. Надеялась, что он поможет мне понять, что со мной произошло.
– Помог? – спросила Мэрайя.
– Нет, но попытка была замечательная, – с толикой сожаления говорю я. – Он единственный, кто был так одержим этой идеей. Каждую минуту бодрствования изучал алхимию, исписывал листы заметками, экспериментировал в надежде стать повелителем пространства и времени. Возможно, он бы даже добился своей цели, но раньше, чем это произошло, либо его одержимость, либо работа со ртутью, либо и то и другое привели к тяжелому заболеванию. Я написала его семье, которую он ненавидел, и они забрали его домой. Он очень злился на меня, но я не хотела стать причиной его смерти. Потом Исаак выздоровел, ну а остальное ты знаешь. После этого он больше не занимался алхимией и не публиковал свои исследования. Меня он тоже видеть не хотел, так и не простив за то, что я отправила его домой.
– Ну не знаю, гений он там или нет, но придурок явно, – говорит Мэрайя, и мы обе хохочем.
– Уложим тебя в постель? – спрашиваю я.
– Ой, нет, спасибо, – отвечает Мэрайя. – Я чувствую себя счастливей некуда. Лен скоро вернется, и мы пойдем на танцы. А ты, Иви? Где твой парень?
Провалиться в мир ее воспоминаний, попутешествовать во времени и вернуться к дерзкой и энергичной Эвелин, чтобы танцевать всю ночь так, будто завтра никогда не наступит, – это соблазнительно, но я уже не такая, какой была, когда носила это имя. Теперь я серьезнее отношусь к своим переживаниям.
– Я его давно не видела, – грустно говорю я. – Он уехал.
– Сражается? – спрашивает Мэрайя и смотрит на безоблачное небо. – А сегодня будут бомбы?
– Нет, –
