насекомые, светлячки с соседнего сайта, которых я прикармливаю: им явно чего-то недодают, – гордо ответил ноль.
– Я и не думала, что вы такой добрый, дорогой ноль, – прослезилась четвёрка.
– А как же не быть добрым к тем, кто может принести тебе выгоду?! – удивился ноль.
– Какая же вам выгода от них? – в свою очередь удивилась четвёрка.
– А вдруг всё вокруг потухнет и погаснет (вон у нас и люстра уже не работает), и только у меня будут приручённые «живые фонарики», и я стану на Земле главным! – восторженно воскликнул ноль.
– Этого ещё не хватало, чтобы миром правили нули, – раздражённо бросила единица.
– Вот именно, – подхватила шестёрка, – я сейчас же побегу и обо всём кое-кому доложу.
Вспомнив ябеду Зинку из своего класса, от которой были одни неприятности, Костя не стал больше мешкать, вышел из комнаты и попал в коридор.
Внезапно откуда-то выскочила знакомая рыжая собачка с папкой в зубах. Она бросила её на пол и загадочно произнесла: «Не каждому суждено превратиться в виртуального мальчика, Константин», – после чего подпрыгнула и удрала под лестницу. Костик и не думал, что рекламный пёсик, который часто резвился в углу экрана ещё в той, всамделишной жизни, так уважительно относится к нему.
Он бросился за собачкой и влетел под лестницей в помещение, похожее на камеру. На потолке расплывалась во все стороны Масяня. Она говорила по смартфону и просила Алису дать точный адрес белого кролика в стране чудес – уж она-то, Масяня, наведёт там порядок.
Но вдруг одна стена исчезла и послышался грохот скачущего стада огромных доисторических животных. Масяня ещё что-то прокричала, прыгнула сверху на загривок мамонту и с победным кличем понеслась впереди всех. «Масяня-то чё сюда припёрлась?» – удивился Костик и рванул опять в коридор.
Он остановился в растерянности около лестницы.
– Ноги вытирай! – услышал он вдруг окрик. – Ходят здесь и ходят, следят и следят. Специально мокрую тряпку расстелила.
Перед ним стояла на задних лапах лиса в пёстрой косынке на голове, из-под которой торчало одно ухо. Левой лапой она держала ведро с водой, а правой – швабру.
«Ну и видочек», – подумал Костик.
– Аграфена, – представилась она, – можно просто – Груша. А ты выход, наверно, ищешь? Не ты первый, не ты последний. А я здесь иногда ночами по совместительству подрабатываю, для лисят своих стараюсь, – доверительно сообщила она обалдевшему мальчику и, не дав ему опомниться, продолжила: – А днём служу на сайте по защите животных, рассказываю, как меня однажды, когда я по городским помойкам рыскала, чтоб лисят своих накормить, вместо собаки забрали в приют для бродячих псов. Они, говорят, разные бывают, приюты эти, но я неудачно попала. Что там творится, какая там грязища – не передать! Я аж после приюта этого всё подряд теперь чищу и мою. А как я оттуда выбралась – про это отдельно рассказывать надо. Но от стресса натура моя резко изменилась, я теперь на лису-то не похожа: ни коварства во мне,
