на смерть Распутина в обществе была полярной. Некоторые очень переживали потерю «истинно Божьего человека». Особенно горевала императорская семья: «старец Григорий» фактически стал членом семьи и вдобавок в силу своих уникальных способностей умел облегчать страдания больного гемофилией цесаревича Алексея. Другие, подобно вышеупомянутым убийцам, искренне радовались смерти «мужика», оказывающего влияние на царскую чету «христианскими советами». Отдельная группа скорбящих по «Гришке» – благоприобретателей, которые умудрялись проворачивать через Распутина выгодные дела и строить собственные карьеры, пользуясь его внутренней доброжелательностью к людям.
Тело Распутина по распоряжению императрицы Александры Федоровны было забальзамировано, помещено в саркофаг, поставленный в потайном склепе под строившимся на территории царскосельского парка храмом Серафима Саровского. Сразу же после Февральской революции Керенский распорядился найти могилу пресловутого «старца». Вскоре после обнаружения склепа останки Распутина были по его распоряжению сожжены, а пепел развеян по ветру.
Распутин оставил провидческое прощальное завещание. Оно подтверждает его глубокое понимание социально-политического расклада внутренних сил в России и в том числе – опасность отношения к народу богатейших, приближенных к трону людей, не желающих должным образом воспринимать других, менее обеспеченных и ведущих праведную жизнь. Он также объяснил подлинные истоки своего поведения и подтвердил необычные способности к провидению простого русского человека. Даже спустя век оно звучит назидательно и пророчески:
«Я пишу и оставляю это письмо в Петербурге. Я предчувствую, что до первого января я уйду из жизни. Я хочу русскому народу, папе, русской маме, детям и русской земле наказать, что им предпринять. Если меня убьют нанятые убийцы, русские крестьяне, мои братья, то тебе, русский царь, некого опасаться. Оставайся на троне и царствуй. И ты, русский царь, не беспокойся о своих детях. Они еще сотни лет будут править Россией.
Если же меня убьют бояре и дворяне и они прольют мою кровь, то их руки останутся замаранными моей кровью, и двадцать пять лет они не смогут отмыть свои руки. Они оставят Россию. Братья восстанут против братьев и будут убивать друг друга, и в течение двадцати пяти лет не будет в стране дворянства. Русской земли царь, когда ты услышишь звон колоколов, сообщающих тебе о смерти Григория, то знай: если убийство совершили твои родственники, то ни один из твоей семьи, т.е. детей и родных, не проживет и двух лет. Их убьет русский народ. Я ухожу и чувствую в себе божеское указание сказать русскому царю, как он должен жить после моего исчезновения. Ты должен подумать, все учесть и осторожно действовать. Ты должен заботиться о твоем спасении и сказать твоим родным, что я им заплатил моей жизнью. Меня убьют. Я уже не в живых. Молись, молись. Будь сильным. Заботься о твоем избранном роде».
Начало–1905 год
